— 295 —

густа, что ее, кажется, можно было ощупать руками, а

тишина, могильная, таинственная, шумгьла въ ушахъ и

глухо.ритмично откликалась въ тактъ трепетно бивше-

муся сердцу. Мектты, образы, вопросы, одни Фантастич-

Н'Ве другихъ, вспыхивали и потухали въ разгоряченномъ

мозгу: то представлялось, что случится обваль и мы

окажемся погребенными заживо въ этой обширной мо-

гил•Ь•, то рисовалось отдаленное прошлое этой щели въ

гор'В•, то ухо настораживалось на шо-

рохъ: упада ли пластинка отъ плиты песчаника, потре-

воженной нами, иди...?'

Рвка Уда бурлить и кипитъ. Ея воды стоять высоко

и разливаются широко, омывая вершину того утеса,

внутри котораго я сижу. Уда знаетъ, что ей предстоитъ

во времени чедовгЬка на земл•в прорыть себ'Ь

въ этомъ каменномъ массив'В русло глубиною во сто са-

женъ, и она злится на глыбы и скалы, ен

работЬ, реветь и кивитъ грязной пвной. Но, вотъ слу-

чидоеь нгЬчто кора земная хрустнула, сжа-

дась; надвинулся пластъ на пластъ; образовались тре-

щины въ вихъ. Въ прибрежномъ утесгВ Уды также появи-

дась новая длинная щель. мшено хлынули туда спертыя

волны рвки, расширяя себь путь въ мягкихъ породахъ,

вымыван ихъ и разрушая... Прошедъ одинъ мигъ ввч-

вгвка или тысячелвтйя—все равно!

Опять произошло нвчто многое разрушив-

шее, кое-что создавшее, и, между прочимъ, остановив-

шее Ma.ueHbkih потокъ: грязно-бурая вода заняла щедь

во всю ея вышину и стала тихо осаждать иль, образуя

изъ него мощный слой... Опять одинъ мигъ ввчности—

и невтъ бодве воды: иль сохнетъ, превращаясь на по-

верхности слоя въ твердую кору; эта каменная кора