—281 —

Лошади распряжены и стоять въ cTop0Ht•, веселый

огонь шипитъ и трещитъ въ костр'Ь, искусно сложен.

номъ опытными въ этомъ д'вл'в таежниками; повћшенный

на сошкахъ мвдный чайникъ сейчасъ закипитъ; мы

сидимъ, поджавъ ноги, на кошмахъ вокругъ разложен-

ной на тюменскомъ коврв Какъ вкусна разо-

грвтан на угляхъ баранина, какъ хорошо пробјжадъ по

жиламъ глотокъ изъ тщательно сохраненной Игнатомъ

бутылки! Челюсти всгЬхъ такъ усердно жуютъ, что раз-

говоры ведутся самые отрывочные. А вотъ и чай, го-

въ чашкахъ, ручки которыхъ хододны

вакъ дедъ... Никогда ни одинъ культурный пикникъ не

проходидъ для меня такъ радостно, какъ этотъ неза-

тВйливый завтракъ, въ глуши нижвеудинской тайги, въ

тридцати верстахъ отъ ближайшаго жилья!

Однако, собираться надо,—говоритъ Шур-

товъ: тутъ еще добрыхъ версты три будетъ.

Оба ямщика объявляютъ свое HaM'bpeHie также по-

смотрВть пещеры: „въ кои.то ввки доведется быть еще,

а може—и вовсе не доведется!“ Но такъ какъ лошадей

всего четыре, то сверхкомпдектнымъ экскурсантамъ ори-

дется идти пгЬшкомъ.

— Ничаго,—говорить, радостно ухмыляясь, Игнатљ,—

мы отъ васъ не отстанемъ: въ гору•то не дюже шибко

вы псњдете!

Лошади осВдланы; мы садимся; раздаются посшьд$е

окрики: „сввчи взяли? веревки го?.. Ахъ,

ревку В'Ьдь забыли!... Ну, вожжу давай! А топоръ?...

Ладно, На стану вещи остаются раскидан-

выми: ихъ берется стеречь суровый стражъ—сама тайга;

только баранину и хлВбъ, на случай, подввсили

въ мвшкв на сукъ.