— 485 —

нашей политической По крайней M'hP'h, Ю. е.

Самаринъ воть что писалъ Погодину: „Варшавское

кончилось общимъ недовольна нами,

IIpyccia и публика недо-

вольна Правительствомъ, Правительство недовольно публикою

и т. д. Доволевъ одинъ Горчаковъ, который теперь оттачиваетъ

фразы о томъ, что это—ничего, учтивость, обрядъ, безъ всякой

Ц'Ьли и безъ всякаго 3HueHiH•, а между тЬмъ, изъ Cep6iH пи-

шуты в Когда здвсь узна.ш, что императоръ пока-

зывается въ б'ђломъ мундирф и что Pycckie кричали ура

ABcTpiAcB0MY импературу, вы 8Д'Ьсь утратили преданныя вамъ

сердца... Оныа теперь безвозвратно обратились всЬми своими

въ воторая одна держитъ въ рукахъ

знамя народностей“ Недешево намъ обошлась наша учти-

вость

Между тЬмъ, въ это самое время стали обнаруживатьса

признаки охватившаго Польское общество. Дошло

до того, пишетъ Татищевъ, что „во время въ

Варшавт самого государя и гостей его, въ день, назначенный

для параднаго спектакля, императорская ложа въ большомъ

театргЬ была облита купоросомъ, а уличные мальчишки отр%-

зали шлейфы у дамъ, Жавшихъ на баль кь намвстнику. lIo

пути царскаго на улицахъ и площадяхъ, разда-

вались свистки “

были прерваны горестнымъ изуЬ-

cTieMb объ опасномъ поворотђ, внезапно принятомъ бол±знью

вдовствующей императрицы. Государь тотчасъ оставилъ Вар-

шаву и посп%пшлъ въ одру умирающей матери и прибыль

въ Царское Село 276); а 20 октября 1860 года, быль обнаро-

дованъ манифестъ:

Мы, Александръ Вторый,

Императоръ и Самодержецъ Царь

и Вели“ Князь

и прочаа, и прочая, и прочая.