77

политическихъ, забравшихся въ городь или жи-

вущихъ въ его окрестностяхъ; онъ спрашивалъ,

разуЬшаеиъ-ли мы ссыльнымъ принести кь намъ

на coxpeHie ихъ вещи, книги.

Мы согласились. И, воть, ссыльные начали „при-

носить“. Ничего подобнаго ни товарищъ, ни я не

ожидали. Я не говорю о кучахъ запрещенныхъ

книгь и Они принесли кь

намъ кучу фа.льшивыхъ паспортовъ! Одинъ пас-

порть быль еще мокрый, издавалъ сильный хими-

.запахъ и лежалъ между двумя листами

промокательной бумаги. Когда все это было раз-

ложено на стульяхъ и столахъ, а

ушли, чтобы не Мшать намъ заниматься работой,

товарищъ отправили кь себ'В въ кабинетъ. Какъ

нјкоторые вдумчивые люди, онъ быль ВМ'ЬстЬ съ

Амь и большииъ юмористомъ, отчаянно любилъ

комизмъ... Я быль уйренъ, что онъ уже

готовится въ рјчи... И, вдругъ, услышалъ отчаян-

ный хохотъ товарища. Онъ звалъ меня. Горя любо-

пытствомъ, я поб'Ьжалъ кь нему и засталъ его

съ новымъ уголовннмъ въ рукахъ!

— Полюбуйтесь-ка, — сказалъ онъ, смясь, —

что насъ ожидаеть, если все это найдутъ на на-

шихъ столахъ и припишутъ намъ! ВгВдь каторгою

пахнетъ! Вотъ уже подлинно пкй'Вхали защищать,

нечего сказать!..

Въ другой разъ мы какъ-то поздно засидјлись

въ тюрь“ у нашихъ подсудимыхъ. По городу

ходить вечеромъ безъ было чрезвычайно

опасно. Много поселенцевъ. Грабежи казались на-