яз

ными поеМдоватеими Шавья-муни, не стоило бн

жить на но нјтъ, жить стоить—это на-

шептывала вђчно юная природа чудной южной страны,

когда а спускали изъ храма пессимизма и жизнене-

навистничества, повергшихъ эту страну въ застой и

неподвижность, нока не пришла культура инаго Mipa

и не сказала НирвангВ словами своего учитела: „гря-

ди вонь“.

Не уоп%ли мы йсть въ колясочки нашихъ джене-

рившъ, Е8ЕЪ вдали показалась похорнная

не посмотрјть воторую было бы грћомъ. Впереди

неоли двђ бЈлыхъ хоругви, фонари и RaBia-T0 кадиль-

ницы. Займъ шли въ бјлыхъ воетюмахъ, попарно,

Д'Вти съ цвжаии въ рукахъ. За ними — бонзы. Ра-

доиъ съ гробомъ шла, вВроатно, вдова—молодаа и очень

миловидная женщина, также вса въ 6'ђлоиъ. Миый

цвгћтъ преобладалъ и въ одеждђ провожатыхъ, навь

цвгђтъ апонсваго траура. Гробь некрашеный, испещ-

ренный весьма красивой уВзьбой; . онъ имлъ форму

таланвина, такъ какъ покойники пом-

щаются въ гробахъ сидя. Японцы ужасно любатъ

цвћн. Въ новый годъ они убираютъ ими свои жи-

лища и, если нжъ живыхъ цвјтовъ, замнаютъ иовуо-

«твенныии.

ЦВ'ђты и птицы — излюбленные рисунки на шир-

пхъ, на мате)ахъ. фарфоргь и лавирванныхъ изо-