32

Я. К. ГРОТЪ,

и на.зовете его Кивбурномъ. Вы обрисуете пескомъ kpbIMckii

полуостровъ, тамъ поставите Керчь и Евикале, бальнын

•залы; нахЬво отъ Дона вы расположите бреть съ виномъ и

мясомъ для варода; противь Крыма вы зажжете иллюмвнајю,

чтобъ представить радость (Тихъ о мира.

За Дунаемъ вы устроите фейерверкъ, а на той земл%, которая

должна представлять Черное море, вы разставите осв%щеввыя

лодки и суда; берега Р'Ькъ, въ которыя обращены дороги, вы

украсите ландшафтами, мельницами, деревьями, осв±щенными

домами, и воть у васъ будеть праздникъ безъ вымысловъ, во

то прекрасный, а особливо естественный.

«Мой другъ, восхищенный этой мыслью, тотчасъ схватился

за нее, и вотъ готовится праздникъ. Я забьиа ваиъ сказать, что

направо отъ Дона будеть ярмарка, окрещенная вменемъ Та-

ганрога; воть вы, критикъ по скажите, будеть ли это

дурно? Правда, что море на твердой земхЬ не нмветъ

смысгь, но простите этоть недостатокъ, и все остиьное будетъ

хорошо, а просторъ и ночь, я надЬсь, сд"даютъ это очень

вымъ, по крайней столько же, скодько эти докучные храмы

боговъ, которые мн'ь невыносимо надоЬи. А за тЬмъ пусть по-

дражаетъ намъ, кто захочеть» 1).

Празднества, по сдовамъ императрицы, был чрезвычайно

удачны: бдагодаря простору, не бьио ни одного кото-

рое бы помрачио народное веселье. Это время ознаменовано

бьио чрезвычайными михостями народу, и бьио также време-

немъ героя войны — Румянцова. Обь этомъ импе-

ратрвца вишетъ Гримму:

•«Пптовъ, apxienokonb вс%хъ насъ растрогал

до слезь въ день мира. Онъ сдюахь въ пропов•Ьди

своей кь Фельдмаршалу Румянцову въ

до того сильЁыхъ и красно1Њчивыхъ, до того у»Њстныхъ, искрен-

нихъ и прочувствованныхъ, что саиъ Фельдмаршал, а•съ нииъ

1) стр. 20—21.