— 83 —

только-только что раскрылась и вывернула уроџивыми

грудами и складками изъ нВдръ своихъ черно-с%рыя внут-

ренности; казалось, вотъ-вотъ разсядетса эта С'Ьрая ст%на,

рухнуть съ громомъ скалы и умы и преисподняя,

вовьютса. черно-багровые клубы дыма, брызнуть языки пла-

мени и проиасть огласится воплями мучениковъ np0R.MTiR-

ми нечистой силы. ....

И вправду, внезапно, какъ громовой раскатъ, грянули

торжественные, поб•Ьдные звуки и двинулись широкой, могучей

волной, колебан воздухъ и заглушая ропотъ Чороха; замираю-

щими отголосками отйчали имъ изъ-за тамъ

черные гиганты, словно негодуя, что аккор-

ды мвшаютъ ихъ мертвой дремотЬ. Эго хорь музыки пластун-

скаго 6aTaJi0Ha заигралъ маршъ, открывая вечернее гулянье

въ оливковой рощгЬ.

Еще тоскдвв±е сжалось подавленное испуганное сердце,

захотЬлось вырваться, уйти скор•Ье отсюда, уйти туда, гхЬ

привычная жизнь блещетъ красками дня, гхВ она полна св%-

та и звувовъ, даетъ просторъ и свободу, даетъ голубое, бв-

конечное небо и солнце, св%жую зелень .йсовъ и полей, го-

воритъ знакомыми, дорогими голосами.

Намъ случалось перелистывать знаменитыя

Доре кь Данте; страшны и печальны тамъ вартины

ада, но сколько бы еще Аней и мрака положилъ

на нихъ художникъ, если бы взглянулъ изъ Артвина въ опоя-

сывающую его пропасть Чороха.

Высоко сидитъ Артвинъ надъ мутнымъ Чорохомъ, но его

окружаютъ масличныя рощи, обвиваютъ виноградаыя лозы, ему

даютъ тЬнь огромныя смоковницы, шелковичныя и оргЬховыя

деревья, зхЬсь еще солнце воздухъ знойный и въ его