45

за чтб они ссорятся, воюютъ, я иногда просила истод-

у тетки, но сама она подучила очень поверх-

ностное и вопросы мои приводили ее въ

она заминалась и отдвлывадась этой обыч-

ной Фразой: «когда ты будешь побольше, то сама все

поймешь, не надо безпокоить вопросами старшихъ,

неучтиво; а главное, ты этимъ показываешь, какая

ты непонятливая; напротивъ, Олай видь, что ты все

знаешь

Когда же, думала я, пойму я совершенно, кто бы-

ди Эсеирь, Эдипъ, Андромаха, Заира; когда они ро-

дились, го жили, далеко ли отъ и я вознена-

видђла гдгв люди являлись всегда вооружен-

ными, злыми, убивали другъ друга, да и женщины

были не лучше ихъ. Для меня сдјлалось сущимъ на-

Ra3aHieMb вслухъ можно себв пред-

ставить, какое я извлекла изъ нихъ объ

Съ музыкой поступлено было тоже по единствен-

ной въ своемъ родв мето$, собственнаго изобрвте-

HiH Марьи Васильевны. Сначала она выучила меня,

кань называются клавиши, потомъ кое-какъ растод-

ковала ноты, не говоря, •чтб есть четверти, восьмыя,

бђдыя, не объясняя, что такое пауза, дискантъ, басъ,

тонъ, и все показывала съ рукъ и кое-какъ толкова-

ма, что ре на средней пишется такъ, на ниж-

, — кончалось всегда любимой Фразой: «все

ней такъ

это само собой придетъ, разбирай только побольше,

такъ и привыкнешь читать ноты кань книгу». Не

имгЬя ни малВйшаго о музыки, никогда

я не видала и не трудилась надъ гаммами, а прямо

засадили меня за пьесы Штейбедьта и Фильда; мало

кто поввритъ истин'Ь моихъ словъ, а оно было по

такъ. На бВду мою, я пристрастилась кь