22

спрашивають. Случилось такъ, что никто не понимиъ

и мы говорили цвлый чиъ, не понимая- другъ

друга. По крайней чиновники не понимали пня, а

я притворялся, что не понимаю ихъ. Наконецъ нашелся

видь, который вился за должность переводчика. У меня

спросили: Кто я и откуда? Я отмчалъ. Кто смлъ впус-

тить меня • въ безъ Мени никто не

впускалъ, я саиъ пришел. Но Мдъ шлагбаумъ быль опу-

щенъ! Я расказалъ какъ я прошелъ. И я и переводчикъ,

мы были далеко отъ иысли, что изъ этого выйдетъ Ода

но лишь только чиновники услышали это, кань лобзали

кь начальнику. Онъ вышелъ и, узнавъ въ чемъ Вло, рас-

кричали, приказать наказать солдать палками•и показы-

вая на меня прибавил: „А его, сейчасъ, подъ карау-

ломъ выслать за границу.“ Сказавши это онъ ушел. Я

разумется все понялъ, но совершенно срокойно обратился

кь стоящимъ и спросил: „Незнаеть ли кто изъ нихъ.

по французски? и кому изъ нихъ додженъ я пока.зать мой

паспортъ? Двое изъ чиновниковъ знали языкъ этотъ и

одинъ изъ нихъ, добрый, заговорилъ со мною.

Я показалъ ему паспортъ; увидя надпись русекаго послан-

ника, онъ показать ее своему начальнику. Тогда

начальникъ одумался, велЈл визировать мой паспортъ и

спросилъ мои вещи. Я отвЈчалъ, что они остались на

сторон%. Наказанному по моей невольной ви-

нгВ солдату приказано было проводить меня туда и оттуда

принести мои вещи; но ОВдиякъ сорвалъ на мн•В свое•

горе. Онъ шель за мною и ворчалъ: „Ахъ ты сувинъ

сынъ, чортъ принееъ тебя на мою бду, чтобъ теб издох-

нуть! Чортъ его знаеть, что за Жидъ пе видь,

армянинъ не армянинъ, сынъ, Жаль.