22
спрашивають. Случилось такъ, что никто не понимиъ
и мы говорили цвлый чиъ, не понимая- другъ
друга. По крайней чиновники не понимали пня, а
я притворялся, что не понимаю ихъ. Наконецъ нашелся
видь, который вился за должность переводчика. У меня
спросили: Кто я и откуда? Я отмчалъ. Кто смлъ впус-
тить меня • въ безъ Мени никто не
впускалъ, я саиъ пришел. Но Мдъ шлагбаумъ быль опу-
щенъ! Я расказалъ какъ я прошелъ. И я и переводчикъ,
мы были далеко отъ иысли, что изъ этого выйдетъ Ода
но лишь только чиновники услышали это, кань лобзали
кь начальнику. Онъ вышелъ и, узнавъ въ чемъ Вло, рас-
кричали, приказать наказать солдать палками•и показы-
вая на меня прибавил: „А его, сейчасъ, подъ карау-
ломъ выслать за границу.“ Сказавши это онъ ушел. Я
разумется все понялъ, но совершенно срокойно обратился
кь стоящимъ и спросил: „Незнаеть ли кто изъ нихъ.
по французски? и кому изъ нихъ додженъ я пока.зать мой
паспортъ? Двое изъ чиновниковъ знали языкъ этотъ и
одинъ изъ нихъ, добрый, заговорилъ со мною.
Я показалъ ему паспортъ; увидя надпись русекаго послан-
ника, онъ показать ее своему начальнику. Тогда
начальникъ одумался, велЈл визировать мой паспортъ и
спросилъ мои вещи. Я отвЈчалъ, что они остались на
сторон%. Наказанному по моей невольной ви-
нгВ солдату приказано было проводить меня туда и оттуда
принести мои вещи; но ОВдиякъ сорвалъ на мн•В свое•
горе. Онъ шель за мною и ворчалъ: „Ахъ ты сувинъ
сынъ, чортъ принееъ тебя на мою бду, чтобъ теб издох-
нуть! Чортъ его знаеть, что за Жидъ пе видь,
армянинъ не армянинъ, сынъ, Жаль.