95

прочииъ, о двухъ лицахъ, и“ющихъ немалое значе-

Hie въ современной раскола: о ньтоеђ матери

и епископь Антонњ. Скажемъ объ цихъ

н±сколько словъ, для того, чтђ говорится

въ pa3cka3h дяди Онисима.

Мать — лицо весьма зайчательное: это

живая Атопись Рогожскаго кладбища. Она поступила

сюда малюткой, и помнить чуть не первыя времена

кладбища. Съ Вхъ поръ, въ осьмидесяти

лЬтъ, на глазахъ ея, с“нилось нЬсколько n0koAHil

кладбищенскихъ жителей, совершилось множество пе•

ре"нъ во вАшней и внутренней жизни кладбища.

Она скоро сдюалась уважаеиыиъ лицомъ между клад-

бищенскими жителями; вокругъ нея собралась цЬлая

община, похожая на монастырь и признающая въ ней

свою наставницу. Это она заслужила своимъ

строгимъ, разу“ется, съ раскольничьей точки

Ея, какъ говорятъ, д“ствительно без-

укоризненная жизнь, равно какъ начитанность и

ум±нье вести душеспасительную бейду доставили ей

большую извЬстность во всемъ общестй московскихъ

старообрядцевъ, особенно въ женской его

богатыя купчихи со вйхъ концовъ Москвы прњзжа-

ютъ кь мату:шЊ на поклонъ и посойто-

Баться о семейныхъ и другихъ Влахъ. Въ ней рас

коль нашелъ себЬ одну изъ самыхъ сильныхъ под-

держекъ, и можно съ сказать, что

матери весьма много обязано своимъ

то, вйми за“ченное, что

въ старообрядческихъ семействахъ расколь поддер-

живается главныиъ образомъ женскою ихъ ноловиной,

противь которой является нерьдко совершенно без-