св. угодникъ, 20 копеекъ.

— Нельзя ли, матушка, пятнадцать?

— Полно, полно, не грвши, не торгуйся, бери съ

Богомъ. Помолись— какъ рукой сниметъ...

Какая-то старуха—богомолка, несмотря на теплый,

солнечный день, вся укутанная во всевозможное тряпье,

вм%шивается въ разговоръ.

— Не вврь, голубушка,—наставительно обращается

она кь не зубной угодникъ. Отъ

зубовъ помощь даетъ праведный, а

тотъ совс%мъ по другой части.

Торговка вскип%ла.

— Какъ по другой части?! По какой-же это части

онъ по твоему?.. Слушай ты ее больше, чего еще она тутъ

не навретъ... Ишь какая явилася, — хуже тебя понимаютъ...

У у, бродяга... А коли хошь знать, кто по зубной части,

такъ я теб% скажу, что лучше Пантелеймона святителя нвтъ

никого!.. Хочешь? Получай—тридцать пять копеекъ штука,

за пару пятачекъ уступлю...

— бы отъ и мрачно

произносить какой-то сухопарый мужикъ съ худымъ зе-

млистаго цв%та лицомъ, съ заострившимся носомъ и впа-

лой, тщедушной грудью. Безпокойнымъ взглядомъ малень-

кихъ, глубоко-ввалившихся глазъ осматриваетъ онъ длин-

ные ряды образковъ, симметрично расположенныхъ на при-

лавк%.

— Отъ чего?

— Отъ чихотки,—глухо слышится изъ больной на-

дорванной груди.

— Отъ чихотки нвтъ... Отъ грыжи есть... Отъ по-

носа тоже есть, а отъ чихотки нвтъ.

— НВту тир .. Неужто-жь такъ-таки ни единаго?...

— Да нЬту же, говорятъ теб% толкомъ.... Ишь при-

сталь, прости Господи. Подавай ему отъ чихотки да и

шабашь!

тутъ же kakie то ни то прикащики, ни то