Я пришла откуда-то, полная своихъ тяжелыхь — для меня

— дунь. Мама говорить, что узнала о смерти барышни—

изъ Л.

Стыдно сознаться, моей первой мыслью, и даже не мыслью,

а промелькнувшими въ голой словами, было: „вначитъ, кине-

матографъ пропалы Но я искренно жальла, и жалью о

ней. Только— „пассивное“, „побочное“ сожалые... Впрочем•ь,

это почти естественно, хотя и холодно.

Да, мА жаль, и даже очень, молоденькую барышню, но

это такъ далеко, что и сожалые, хотя и искреннее, холодне,

чЬмъ было-бы, если-бъ я была кь ней ближе эти полтора года.

Теперь все прошло. Я успокоилась и могла-бы много

писать, но... проклятое время!.. Вь общемъ, отьввдомь

все такт-же, как» и было.

Я лишь не выдержала и поддалась ненужному, противь

чего, вчера у меня были силы... Минутная слабость...

31 ю л я. Опять было долгое Хотя, ва по—

cANiie дни, я хотЬла писать и не могла.

Сегодня все перевернулось и близкое уже окончательно

снова- стио далекимъ.

1 Ав г ус т а. Одной минуты довольно, чтобы вивнь

человЬка совершенно изм%нилась. Такъ и у нас»: эти дни

принесли столько новаго...

сквернаго новаго.

Говорят•ь, что наступаютъ nocANiie дни большевиковъ.

Черезъ пять дней эвакуаф. По газетамъ видно, что ихь дь-

ла скверны. А сколько недоговореннаго въ газетахь!..

Пока, буду писать только самое а то и его

не успью.

Вновь начались отдьльныхъ личностей, (въ

томъ чисА и нашихъ). Насъ итщт•» и, — вотъ дезорганизацА

282