—119—
вругу, сложивъ на подпоручика цВлую шЬсню
въ вуплетахъ.
За очень немногими почти офицеры и
сержанты полка были изъ дворанъ; только нгЬмецъ Миллеръ
считадсд м%щаниномъ; русскихъ офицеровъ изъ низшихъ со-
Болотовъ не увазываеть. Полковыя Д'Ала и порядки
ио служб велись въ Архангелогородскомъ полву довольно
просто и вавъ и въ другихъ полвахъ они за-
висили отъ личныхъ свойствъ вомандировъ. Полвовнивъ Планта
и французъ были добряки и справляли свое
Д'Ьло, не мудрствуя луваво, не вступая въ 6n3kia отношета
съ подчиненными, тавъ навь не понимали по русски. Вер-
нувшись изъ отпуска, E8Eie довольно часто получалъ, не въ
примЫъ прочимъ, черезъ всесильнаго Зеллера, Нек..июдовъ
поднесь гостинцы полковнику и его фавориту
переводчиву. Болотовъ стыдливо умолчалъ о свойств'ь этихъ
но его сйлый и остроумный современникъ Да-
ниловъ свихьтельствуетъ, что полковой секретарь за продол-
жительный отпусвъ бралъ съ богатаго офицера до 12 душъ
врВпостныхъ, а полковой писарь за прописву паспорта—по
одной это—дорогая канцелярёкая такса; за нею с.фцо-
вали безчисленныя подачки во протягиваемыа руки.
Кь новому сержанту-сиротЬ полковнивъ отнесся довольно
жалостливо и обласкалъ его. ВАсто экзамена онъ погово-
ридъ съ юношей немного по-ймецки, посмотрьъ его тет-
радви съ чертежами по и сдьалъ
видь, что понимаетъ по-русски, и вернулъ, похваливъ ихъ
чистоту; этимъ формальность была выполнена; отъ сына быв-
шаго командира ничего больше не потребовали.
НезауЬтно, чтобы людей неволили работой въ этомъ полку;
о тяжелыхъ временахъ Миниха, когда находили нужнымъ
морить людей на одной верховой Вздув, остались одни воспо-
тогда „почитали оную верховую Ьду за солдатскую
исправну и #пость, дабы скакать день и ночь, сутовъ 10
не спать, чего слабые люди не могли вынести, получали ча-
хотву, лишались вовсе здоровья и даже жизни“, писалъ Да-
ниловъ. При Елизаветђ продолжительный миръ побаловалъ