—119—

вругу, сложивъ на подпоручика цВлую шЬсню

въ вуплетахъ.

За очень немногими почти офицеры и

сержанты полка были изъ дворанъ; только нгЬмецъ Миллеръ

считадсд м%щаниномъ; русскихъ офицеровъ изъ низшихъ со-

Болотовъ не увазываеть. Полковыя Д'Ала и порядки

ио служб велись въ Архангелогородскомъ полву довольно

просто и вавъ и въ другихъ полвахъ они за-

висили отъ личныхъ свойствъ вомандировъ. Полвовнивъ Планта

и французъ были добряки и справляли свое

Д'Ьло, не мудрствуя луваво, не вступая въ 6n3kia отношета

съ подчиненными, тавъ навь не понимали по русски. Вер-

нувшись изъ отпуска, E8Eie довольно часто получалъ, не въ

примЫъ прочимъ, черезъ всесильнаго Зеллера, Нек..июдовъ

поднесь гостинцы полковнику и его фавориту

переводчиву. Болотовъ стыдливо умолчалъ о свойств'ь этихъ

но его сйлый и остроумный современникъ Да-

ниловъ свихьтельствуетъ, что полковой секретарь за продол-

жительный отпусвъ бралъ съ богатаго офицера до 12 душъ

врВпостныхъ, а полковой писарь за прописву паспорта—по

одной это—дорогая канцелярёкая такса; за нею с.фцо-

вали безчисленныя подачки во протягиваемыа руки.

Кь новому сержанту-сиротЬ полковнивъ отнесся довольно

жалостливо и обласкалъ его. ВАсто экзамена онъ погово-

ридъ съ юношей немного по-ймецки, посмотрьъ его тет-

радви съ чертежами по и сдьалъ

видь, что понимаетъ по-русски, и вернулъ, похваливъ ихъ

чистоту; этимъ формальность была выполнена; отъ сына быв-

шаго командира ничего больше не потребовали.

НезауЬтно, чтобы людей неволили работой въ этомъ полку;

о тяжелыхъ временахъ Миниха, когда находили нужнымъ

морить людей на одной верховой Вздув, остались одни воспо-

тогда „почитали оную верховую Ьду за солдатскую

исправну и #пость, дабы скакать день и ночь, сутовъ 10

не спать, чего слабые люди не могли вынести, получали ча-

хотву, лишались вовсе здоровья и даже жизни“, писалъ Да-

ниловъ. При Елизаветђ продолжительный миръ побаловалъ