— 81 —

когда я услышалъ барабанный бой, значен1е котораго я

тогда еще, Какъ въ военной службђ, не по-

нииалъ. «Вотъ конецъ всему»!.. Но всл%дъ затвмъ уви-

двлъ я, что ружья, прицвленныя, вдругъ были подня-

ты стволами вверхъ. Огь сердца отлегло сразу, какъ бы

свалился твсно его камень! Затвмъ стали отвя-

зывать привязанныхъ—Петрашевскаго, Сп%шнева и Мом-

белли и привели снова на мВста ихъ на эшафот%.

Прњхалъ какой-то экипажъ, оттуда вышелъ офицеръ—

флигель-адъютантъ—и принесъ какую то бумагу, подан-

нуо немедленно кь Въ ней возв%щалось намъ

государемъ императоромъ жизни и взам%нъ

смертной казни, каждому, по виновности, особое на.

«По этой 'бумаги съ насъ сняли

саваны и колпаки. Затбмъ взошли на эшафотъ kakie-T0

люди, вродЪ палачей, одћтые въ старые цв%тные кафтаны,

—ихъ было двое,—и, ставь позади ряда, начинавшагося

Петрашевскимъ, ломали шлаги надъ головами поставлен-

ныхъ на кольни ссылаемыхъ въ Сибирь, каковое дМ-

CTBie, соЕершенно безразличное для вс%хъ, только продержало

насъ, и такъ уже продрогшихъ, лишн1я 1/4 часа на моро-

зв. Посл% этого намъ дали каждому арестантскую шапку,

овчинные, грязной шерсти, тулупы и Takie же сапоги. Ту-

лупы, каковы бы они ни были, нами были посп%шно на-

двты, какъ спасен1е отъ холода, а сапоги вел%но было

самимъ держать въ рукахъ.

«Посл% всего этого на середину эшафота принесли

кандалы и, бросивъ эту тяжелую массу жел%за на досча.

тый поль эшафота, взяли Петрашевскаго и, выведя его на

середину, двое, повидимому кузнецы, надвли на ноги его

желвзныя кольца и стали молоткомъ заклепывать гвозди.

сначала стояль спокойно, а потомъ выхва

тиль тяжелый молотокъ у одного изъ нихъ и, съвъ на

полъ, сталь заколачивать самъ на себђ кандалы. Что

побудило его накладывать самому на себя руки, что хо-