228 —

215. „Не дай Борь намъ вид'Ьть русскихъ людей!

Неужто въ таковы?

„Одинъ человВкъ всТхъ татаръ прибили.

Пошелъ Илья искать своего товарища,

Того ли Василья пьяницу Игнатьева,

220. И скоро» нашелъ его на кружал'В

Привелъ ко князю

А пьеть Илья довольно зелено вино

Съ Амь со пьяницей,

И называеть того пьяницу братомъ названыимъ.

225. То старина, то и д%янье.

4. Батыя.

Зд•Ьсь взято лишь начњдо былины о Баты± (или Батыг•Ь, какъ

называетъ его былина) ради прекраснаго и единственнаго но своей

оригинальности „зачина“. Вся же эта былина представляеть

прим•Ьръ того, кавииъ перем%намъ могли подвергаться эпичес:йе

сюжеты. Поэтическое очевидно подъ впеча-

тлјтемъ ужаснаго 6mTBib постигшаго южную Русь въ XIlI в.,—

Ha:necTBia татаръ, и вь частности — страшнаго •разгрома Шева въ

1240 году. Фигура д±вицы, плачущей о судьб•Ь kieBa и предста-

вляющей не то Богородицу, не то „стЬну городовуюи, объяснятся

EieBckoi легендой о мозаичномъ образ•Ь Божьей Матери на ьдтарной

стђнтЬ Юевскаго собора, гд•Ь Богородица изображена одна,

безъ Спасителя, съ поднятыми молитвенно руини. Образъ этоть назы-

вается „11ерушимая стЬнаи , такъ какъ по ст%на съ (фазомъ

осталась невредимой при осад•Ь города и собора. IIa основ±

этой легенды и создалась печальная картина вступленВт: очевидно

принадлежавшаго кь древней о pa30peuiB kieBa, слагавшейся

подъ св±жими впечатл•втями стра.шнаго 6±wrBia. Но отъ этой

древней п±сни дошедши до ньсъ былина сохранила только этоть

„зачвнъИ; остальное подм±нено другимъ MaTepiU0Mb, который и по

тону, и по Р'Ьзко дисгармонируеть съ началомъ. Во-

первыхъ, Оказывается, что и плачущей

Богородицы были напрасны: Юевъ не погибь, а спасенъ; во-вторыхъ

спаситслемъ является пьяница Игнатьевъ, который

самымъ нейроятнымъ образомъ одурачилъ глупаго Батыгу; на-

конецъ, кончается былина шуточной прибауткой о бабьихъ с,арафа-

нахъ. Эти прибаутки и подробная передача того, и какъ опо-

хмелялся пьяница приводять въ мысли, что былина была

обработана въ вольной скоморошьей срод•Ь. Въ нТсколько иномъ,

бол•ће серьезномъ эпическомъ тон± этоть сюжетъ вылился въ преды-

дущеЙ былинтћ о Калин•Ь цар±, гд•Ь н•Ьть шутовства и героемъ

является любимый народный богатырь, а пьяница, появив-

шись въ начал%, потомъ надолго забыть и является только въ

пос.тЬднихъ стихахъ былины. Но надо сказать, что и эта обработка

сюжета не соотв%тствуеть поэтической высотЬ и трагическому тону