— 137 —

асчезаютъ прелести таежной жизни еще осенью, когда

сильные утренники жестоко даютъ себя знать людямъ,

не имгЬющимъ теплой одежды и живущииъ въ шала-

шахъ изъ н'Ьскодькихъ срубденныхъ жердей. покрытыхъ

вусками коры лиственницы; уцолкаетъ и хмурится. засы-

дая на шесть мвсяцевъ, тайга, улетвли перелетнын птицы,

отошли ягоды и грибы,—всего лишается Леной бродяга,

что красило его жизнь и давало ему средства вести эту

жизнь. Голодъ и особенно холодъ надвигаются на него

все болће угрожающимъ образомъ, заставляя думать о

бдизкомъ моментВ съ вольной жизнью дикарей

и о въ доно кудьтуры Хму-

ритсг бродяга, но терпитъ стойко холодъ и голодъ, ста-

раясь по-возможности отдалить минуты прощанья съ

самостоятельной, гордой въ своей независи-

мости. жизнью. Но вотъ первая снвжная метель или мо-

роаъ, морозь, воды тол-

стой корой льда. Надо идти: жизнь и броднг'Ь дорога,

смёрть въ глухой тайгј и 6'Ьглаго каторжника страшить.

Онъ въ разъ окидываетъ тусклымъ, унылыит,

взгдядомъ покидаемое имъ царство, и она, эта угрюмая,

готовящаяся кь зимней спячкВ тайга въ мить

становится кь нему какъ-будто дасковфе, любовнгће: при-

ходи опять на весну, мы будемъ ждать тебя!С—шумятъ

оголеннын вершины деревъ, и эта надежда—на будущую

весну, при первыхъ проблескахъ жизни въ покидаемомъ

царствев, вновь явиться сюда., чтобы вновь начать заманчи-

вую жизнь свободнаго надежда придаетъ

бодрость бродягћ, и онъ см•вдо идетъ... изъ дикой тайги

rb человВческому жиЛью. Его. Л'Всного жителя, узнаютъ

съ перваго взгляда. Не только работы, но и ему

не найдти нигдв въ жилыхъ домахъ: его боятся пус-