хху•:

времени, въ частностяхъ, въ во

всей тои случайности, на котору*о простирается B.ainie за

и гд•ь только возможно ope06pa30Bauie. Между Амъ, под—

кошенный въ кори%, сдвинутый съ основъ уваекающимъ

наставшаго переворота, авторъ въ самой стой-

кости основныхъ народныхъ йача.аъ готовь вихЬть косность,

npeIWTcTBie и хотЬлъ бы переломить икъ упорство,

и самыя начала пустить въ ходь переработки. Сфера HB&Hii,

требовавшая реформы, по его должна была впутать

въ свои вопросы самую сущность, а если она не поддавалась,

то не исключалось coMH%Hie въ ея способности. Другими сло-

вами, онъ призиаеть основныя начада нај»одной русской жвз.

ни, возможность самобытнаго но идея,

влекущая впередъ, еще. не восторжествовала надъ

иомъ, сопутственнымъ еще далеко не видно св{т-

лой будущности, не зримо окргьпшее и ликующее царство

народнаго духа; въ современности все добро см%шалось со

зломъ, все оскорбляеть, раздражаетъ. Тогда, озираясь на-

задъ, авторъ готовь ежеминутно усумнится въ д%йственнос-

ти и плодотворности основныхъ окружающей жизни,

сложившагося быта и ycTpoiicTBa; почти готовь даже пой-

рить въ самой русской природы. На этихъ жалкихъ,

ио характеристичныхъ страницахъ разсэ въ

выпуская изъ рукъ ту ц%пь npe06pa30Bauiii, которую преж-

де налагалъ на д±йствительность, ратоборецъ становится самъ

театромъборябы, на которую такъ см•ьло вызывахь передъ

жизнь. Горячо Русь и еще ревнив%е

противу деспотисма иноземныхъ дЬается

самъ иностраиенъ pycck0ii жизни, хЬлается ея чуждъ, начи-

ная отъ склада образованности, до отвратительнаго, нерусскаго

языка, деспотически налагающаго невыносимый трудъ для ра-

нисколько не подозр•Ьвая, что его энергическая р%чь

не только недоступна большинству народа, но даже тогдаш-

нимъ представителямъ 06pa30BaHiH и самому царю, обязанному

прочитать посвящаемое TBopeHie. Поборникъ преобразующеа

мудрости, ен свободы, преклоняется передъ вн%шней, адми-

нистративной силой, воспитанной въ тогдашнемъ государст.

В, допуская для •ея опоры даже необходимость