10

МУЗЫКНЛЬН,ЯЯ ЛЕТОПИСЬ

давал ту или другую постигшую меня неудачу.—«А все оттого,

что в церКовЬ не ходите, в бога не веруете!»

ТаКие добрые отношения, несмотря на сучКи и задоринКи,

сохранилисЬ у нас до самого Конца, и я не могу вспомнитЬ о

М. А. иначе, Как с чувством самой теплой признателЬности

и благодарности.

балаКирев занимал доволЬно болЬшую Квартиру N2 7. в

шестЬ Комнат, в четвертом этаже на КоломенсКой улице в

доже тоже за 7-м. Он прожил в ней более четверти века,

до сапой своей КончинЫ. ТеперЬ там Красуется памятная досКа,

прибитая по инициативе графа А. Д. Шереметева, того самого

Шереметева, Которого М. А. так не долюбливал, называя его

не иначе, Как „графчиКом“

Три лицевЫе Комнаты занимал сам М. А., а остакЬнЫе

три, вЫходящие во двор, предоставлял своей прислуге. Его три

КомнатЫ отделялисЬ от них длинным Корридором. Ь неболЬ-

шой прихожей всегда лежала шапочКа хозяина, аККуратно при-

КрЫтая чистЫм носовым платКом от пыли, а может бЫтЬ и

от Копоти, так Как на стене висела Керосиновая лампа, не-

редКо Коптившая. М. А. не любил элеКтричесКого освещения,

находя, • что свет простых ламп и свечей полезнее для глаз.

ИсКлючение в полЬзу элеКтричества он делал лишЬ для звон-

Ков, проведеннЫх во все КомнатЫ. ДверЬ из передней вела в

гостиную доволЬно бол.Ьших размеров (в три оКна), с тюле-

выми занавесКами. В простенКах оКнами стояли два

трюмо с бронзовЫми подсвечниКами. На одном подзерКалЬниКе

виднелся портрет Лщ:та с его автографом, а на другом изящно

сделанная моделЬ фисгармонии под стеКляннЫм КолпачКом, под-

песенная М. А. почитателями его таланта. У среднего окна на

столиКе одно время находиласЬ под стеКляннЫм КолпаКом вы-

сеченная из белого мрамора рука Листа, пишущая золотЫм пе-

ром: тоже одно из многочисленнЫх подношений. Эта мрамор-

ная рука, не помню теперЬ чьей работЫ, была поднесена М. А.

после исполнения его 1-й симфонии, под личнЫм его управлением,

в 1895 году. Ь. Ь. Стасов передавал Н. Ф. Финдейзену, что эту

руку исКали по всей Европе, поКа не нашли и не приобрели для

поднесения балаКиреву, горячему поКлонниКу и пропагандисту

у нас Франца Листа.

Не помню, были ли КаКие-либо цветы в

что нет; живые цветЫ иногда стояли в вазочКах на Круглены

Ком столиКе пред диваном, очевидно поднесенные балаКиреву