— 173 —

Изъ не выиити,

Въ Новфград•ђ одей не выбити!

Есть молодцы супротивь Ма!

Стоимъ мы, молодцы, не хвастаешь!

Пилигримище даетъ знать, что сторону враговъ его при-

меть Ц'Ьлый Новгородъ, что ему не сладить съ большою тол-

пою; онъ его предупреждаетъ не раздражать Новгорода.

отвеЬчаетъ ему:

Ай же ты, мой крестовый батюшка!

Тебн ли чорть несеть въ той поры

На сюего на ДМимаго крестника!

А у насъ-то Адъ дТло дТетса:

Головами, батюшка, играемся!

А и биса а о ведивъ виадъ

Со мужики новгордсвими,

Опршљ почестныхъ монастырей,

И тебя старца пилигримища,

Въ дцоръ войду—и тебя убью!

Это не только крестный отецъ, это церков-

наго начиа. Это эпическое Ахъ владыкъ, от-

шельниковъ угодниковъ, которые не разъ усмиряли

толпы своимъ словомъ и своимъ достоинствомъ. Самое на-

3BaHie пилигримище подходить кь такому Пили-

паломникъ, странствователь по святыиъ Астамъ,

гримъ —

быль встарину лицо, исключительно принадлежавшее церкви,

какъ монахъ: паломники были въ большомъ въ

Нойгородгђ. Странствовать по святыиъ мфстамъ было до

тото обычно, что пастырямъ приходилось говорить противь

такихъ благочестивыхъ Очень

естественно, что народное творчество изображало обыкновенно

въ новогородскихъ смуть духовнаго посред-

ничества въ образгђ старца паломника. говоря, что

онъ держалъ закладъ опричь честнаго монастыря и старца

пилигримища, ясно даеть знать, что онъ подъ этими двумя

приведенными Оазами разуйеть церковь. Монастыри и па-

ломники пользова.лись во всеобщемъ отъ