суда съ всестороннимъ и оживленнымъ судебнымъ carhN)TBieMb

отврыли юристамъ новые горизонты; рядомъ съ внгьшней

догивой фактовъ пришлось принимать во внутрен-

нюю, жизненную, логику, бойе сложную, заставлающую

вдумываться въ жизненную задачу, выпавшую на долю обви-

наемаго, въ его характеръ, въ его личность; подъ

статью закона стало мейе простымъ дЕомъ. На этомъ пути

сотрудниками воронныхъ юристовъ явились присяжные засЊ

датели съ ихъ глубовой и разумной кь выясне-

личности, возможно полной характеристики

обвиннемаго; перестали судить неизв±стнаго, неопредтленнаго

субъекта, его зайнила живая личность, со всни обще-

чело“ческими слабостями и достоинствами; эту личность

нельзя съ такимъ легвимъ сердцемъ посылать въ одно

изъ карательныхъ предусмо$нныхъ въ законгь.

Это быль первый шагъ, но, ставь на путь личности

преступника, внимательно кь своимъ оба-

занностямъ юристь, несомнгЬнно, рано иди поздно, долженъ

быль задатьса вопросомъ: куда посылаю а данную живую

личность, чтђ это собственно за карательныя назва-

Hia которыхъ приведены въ завонгК, достигаютъ ди они ва-

вихъ-дибо Фей и ставятъ ли да.же себ'Ь задачи,

чтђ $дается въ этихъ съ той личностью, кото-

раа лишена свободы? Но 03HaEoueHie съ порядками нашихъ

Мстъ фактически возможно было, до пос.“дняго

времени, только дла лицъ провурорсваго надзора, воторын

одни могли входить въ М'ђста безъ pa3ph:neHia

начальниковъ этихъ М'Ьсть. А между тьмъ близкое знаком-

ство съ нашими тюремными порядками (мы имеьемъ въ виду

н тюрьму) приводило и приводить и

въ настоящее время безпристрастнаго наблюдателя въ пе-

чальнымъ выводамъ. Наши мгђста завлючент несомн'Ьнно удо-

влетвораютъ только одной цьи: преступника возмож-

ностп совершать npecrryrueHia во все время ни

Ц'Ьли ни Ц'Ьли они не достигаютъ.

ВС'Ь они слишкомъ незначительны) устроены на

системгђ общаго а изйстно, что Н'Ьтъ болгђе силь-