11 —
дТлала скандаловъ въ храмахъ и не присоединялась кь толпгВ
женщинъ и д&ушекъ во время народныхъ Она
могла идти, куда ей вздумается, выходила изъ дома, когда ей
нравилось, могла обогащаться, какъ у.м±ла, и, если хов.ла,
могла разоряться.
Начиная отъ тетерь, вла$вшихъ домами, рабами, драго-
[фННОСТЯМП, жертвовавшихъ деньгами на банки и фабрики и
распоряжавшихся цгВлою свитою поклонниковъ, и кончая нич-
тожною рабынью, принадлежащей кь кастђ вйхъ
куртизанокь обязательно приглашали на пиршества,
веселили гостей своими бесјдами и пгћснями. изъ нихъ
отличались веселымъ ocxpoyMieMb и живымъ нравомъ. Если
бы кто-нибудь • пожелалъ составить сборникъ древне-гречес-
кихъ эпиграммъ, то ему пришлось бы столько же взять отъ
и какъ отъ и Аркезила, отъ
куртизанокъ столько же, какъ и отъ философовъ, Но умъ
всжъ куртизанокъ быль одностороненъ. Съ ними чаще всего
случалось, что веселый разговоръ становился наглымъ. У этихъ
женщинъ не только недоставало сдержанности, у нихъ не
было и умгВ:пя хранить тайны. Въ такомъ обществеђ было
опасно говорить о и не было никакой возможности
долго вести разговоры. Это было хорошо для моло-
дыхъ людей, а также для Сократа, умгћвшаго везд•ђ приспо-
собиться; но Takie јятели, какъ Периклъ, Анаксагоръ, Да-
монъ, не могли находить продолжительнаго удоволь-
въ этихъ болтливыхъ флейтистокь.
находилась въ совершенно исключительныхъ: толпа
аеинянъ признавала ее любовницей Перикла, друзья же ве-
ликаго оратора уважали ее даже, какъ законную жену его .
Она въ одно и то же время пользовалась свободою куртизанки
и почетомъ супруги. Она могла принимать приближенныхъ
Перикла, что признавалось для аеинянки
они находили въ собес'ћдницу, способную ихъ выслу-
шать и отуђчать имъ, что не было дЬомъ куртизанки. Такимъ-
то образомъ объясняютъ свовершенно своеобразную роль Ас-
въ Аепнахъ, ея 3HaqeHie у философовъ и сильную,