11 —

дТлала скандаловъ въ храмахъ и не присоединялась кь толпгВ

женщинъ и д&ушекъ во время народныхъ Она

могла идти, куда ей вздумается, выходила изъ дома, когда ей

нравилось, могла обогащаться, какъ у.м±ла, и, если хов.ла,

могла разоряться.

Начиная отъ тетерь, вла$вшихъ домами, рабами, драго-

[фННОСТЯМП, жертвовавшихъ деньгами на банки и фабрики и

распоряжавшихся цгВлою свитою поклонниковъ, и кончая нич-

тожною рабынью, принадлежащей кь кастђ вйхъ

куртизанокь обязательно приглашали на пиршества,

веселили гостей своими бесјдами и пгћснями. изъ нихъ

отличались веселымъ ocxpoyMieMb и живымъ нравомъ. Если

бы кто-нибудь • пожелалъ составить сборникъ древне-гречес-

кихъ эпиграммъ, то ему пришлось бы столько же взять отъ

и какъ отъ и Аркезила, отъ

куртизанокъ столько же, какъ и отъ философовъ, Но умъ

всжъ куртизанокъ быль одностороненъ. Съ ними чаще всего

случалось, что веселый разговоръ становился наглымъ. У этихъ

женщинъ не только недоставало сдержанности, у нихъ не

было и умгВ:пя хранить тайны. Въ такомъ обществеђ было

опасно говорить о и не было никакой возможности

долго вести разговоры. Это было хорошо для моло-

дыхъ людей, а также для Сократа, умгћвшаго везд•ђ приспо-

собиться; но Takie јятели, какъ Периклъ, Анаксагоръ, Да-

монъ, не могли находить продолжительнаго удоволь-

въ этихъ болтливыхъ флейтистокь.

находилась въ совершенно исключительныхъ: толпа

аеинянъ признавала ее любовницей Перикла, друзья же ве-

ликаго оратора уважали ее даже, какъ законную жену его .

Она въ одно и то же время пользовалась свободою куртизанки

и почетомъ супруги. Она могла принимать приближенныхъ

Перикла, что признавалось для аеинянки

они находили въ собес'ћдницу, способную ихъ выслу-

шать и отуђчать имъ, что не было дЬомъ куртизанки. Такимъ-

то образомъ объясняютъ свовершенно своеобразную роль Ас-

въ Аепнахъ, ея 3HaqeHie у философовъ и сильную,