— 12 —

нјжную любовь, которую она внушила Периклу. Первая и

единственная, быть можетъ, изъ аеинскихъ женщинъ, она иод-

держивала любезное и благородное съ выдающи-

мися дгћятелями. Сократъ, Анаксагоръ и считали ее

интеллигентнымъ и искреннимъ другомъ. Для Перикла она

была .дюбовницей и женою, усладою жизни, до-

матняго очага; онъ совјтовался съ нею каждый день, какъ

съ вт,рнымъ другому, слова ея согрЈвали, любовь уйшала

и Мжность успокаивала.

Нельзя управлять республикою болје двадцати ЈАтъ безъ

того, чтобы не стать мишенью всевозможныхъ наговоровъ и не

терпјть всякихъ обидь, оскорбленТ. Ораторы оспа-

ривали государственныя Перикла, а на частную

жизнь его нападали зачинщики агоры и поэты,

этн журналисты и памфлетисты того времени. Его связь съ

была неистощимою темою оскорбительныхъ шутокъ

и насмгВшекъ. называли Герою новато

и Деянирою новаго Геркулеса. обвиняли

въ томъ, что она изъ дома Перикла, царя сатировъ, какъ

называлъ его Гермиппа, устроила на-

полненный куртизанками всјхъ сортовъ и даже замужними

аеинянками, которыя своими любезностями, ста-

рались обезпечитъ политическую карьеру своихъ мужей. Судя

по народной молућ, жена Менипиоса выхлопотала для своего

мужа такимъ образомъ постъ полководца. была злымъ

TeHieMb Перикла, она внушала ему неосторожную политику

и произволь власти. Ему приписывали расхищенје казны со-

юзниковъ, а также значительные расходы, которыми Периклъ

обременялъ бюджетъ столицы для того, чтобы давать работу

своимъ друзьямъ, какъ, наприм»ъ, наконецъ, его непо-

тизмъ и кь своимъ приближеннымъ, Пирилампосу,

Хариносу и Мениппосу. (Посыйдтй, вопреки принципамъ авин-