— 12 —
нјжную любовь, которую она внушила Периклу. Первая и
единственная, быть можетъ, изъ аеинскихъ женщинъ, она иод-
держивала любезное и благородное съ выдающи-
мися дгћятелями. Сократъ, Анаксагоръ и считали ее
интеллигентнымъ и искреннимъ другомъ. Для Перикла она
была .дюбовницей и женою, усладою жизни, до-
матняго очага; онъ совјтовался съ нею каждый день, какъ
съ вт,рнымъ другому, слова ея согрЈвали, любовь уйшала
и Мжность успокаивала.
Нельзя управлять республикою болје двадцати ЈАтъ безъ
того, чтобы не стать мишенью всевозможныхъ наговоровъ и не
терпјть всякихъ обидь, оскорбленТ. Ораторы оспа-
ривали государственныя Перикла, а на частную
жизнь его нападали зачинщики агоры и поэты,
этн журналисты и памфлетисты того времени. Его связь съ
была неистощимою темою оскорбительныхъ шутокъ
и насмгВшекъ. называли Герою новато
и Деянирою новаго Геркулеса. обвиняли
въ томъ, что она изъ дома Перикла, царя сатировъ, какъ
называлъ его Гермиппа, устроила на-
полненный куртизанками всјхъ сортовъ и даже замужними
аеинянками, которыя своими любезностями, ста-
рались обезпечитъ политическую карьеру своихъ мужей. Судя
по народной молућ, жена Менипиоса выхлопотала для своего
мужа такимъ образомъ постъ полководца. была злымъ
TeHieMb Перикла, она внушала ему неосторожную политику
и произволь власти. Ему приписывали расхищенје казны со-
юзниковъ, а также значительные расходы, которыми Периклъ
обременялъ бюджетъ столицы для того, чтобы давать работу
своимъ друзьямъ, какъ, наприм»ъ, наконецъ, его непо-
тизмъ и кь своимъ приближеннымъ, Пирилампосу,
Хариносу и Мениппосу. (Посыйдтй, вопреки принципамъ авин-