— 89 —

При этомъ государственна.я власть была

сильна; какьи въ она не знала границъ для

своего вмеВшательства въ индивидуальную жизнь, и

ея им'Вли безпред'Вльную силу. ПослеВ

несчастья при Каннахъ, женщинамъ было запрещено

даже проливать слезы; а Сенать, отказавшись выку-

пить отправилъ остатки войска

вести войну въ безъ всякаго вознагражде-

Эта верховная власть, созданна.я государствен-

нымъ могуществомъ, въ то же время упрочивала его;

ея сила подавляла и угнетала индивидуальное со-

3HaHie, но неизм%римо высоко поднимала гражданское

чувство. Нужно думать, что такимъ, именно, образомъ

воспиталось коллективное чувство „той —

говорить

Моммсенъ

— могучей гражданской доблести, ничего

равнаго которой земля, конечно, уже не видала съ

тВхъ поръ, и странные, столь же величественные

слеЬды которой кажутся намъ, какъ бы принадлежа-

щими кь иному мЈруи

Это могучее гражданское чувство и связанная

съ нимъ В'Вра въ могущество государства, созданное

и поддерживаемое, главнымъ образомъ, военными

усп%хами, настолько все было обращено на завоева-

тельную политику, что обусловило возможность за-

вершить процессъ власти государственнымь

переворотомъ, еще ясн%е его опредеВлившимъ.

Этотъ переворотъ въ юрисконсультовъ вы-

разился, какъ торжес тво абсо лю т н 0-м о-

нархическихъ начал ъ. Въ самомъ дВЈ1'В,

ничто такъ рВзко не выражаеть полноты власти, ея

(1) М о п t е в q•.u i е и.: ConBid6rationa. СЬ. IV, р. 32.

(П RUmiscbe Guehichte. 1bid., Кар. ХШ, 871.

Имперт.