— 301 —

6pazeBia имьъ всегда приманку чудесности восгочвыхъ ска-

зовъ, общалъ ему нав±стить его въ Тегерай. Кавъ судьба

играеть нами и навь дюто иногда! Я тавъ ce6i живо пред-

пылваго 1)иб0'Ьдова, защищающагося отъ изступлен-

ныхъ И тутъ есть что-то похожее на сказочный

бредь, но бредь ужасный и тяготительвыйД 395). Изв%стно,

что ГрибоВдовъ быдъ большой знатовъ нашей старины. Хто-

пись Нестора была его настольною внигою. „Въ Юев% а по-

жиль съ умершими“, писалъ онъ ввязю В. е. Одоевскому:

и Изяславъ совершенно овладьи моимъ вообра-

zeaiub; за ними едва всволыь зайтилъ а настоящее поко-

BBie... Природа великовпнад... Прибавь въ этому святость

развалинъ, мракъ пещеръ. Какъ трепетно вступаешь въ тем-

ноту Лавры или собора“ 396). „Кто хочеть посъ-

щвть прахъ и камни славныхъ усопшихъ", писалъ онъ изъ

„тотъ не долженъ брать живыхъ съ собою. Это

мною н•Ьсвольво ра..въ испытано. Посп%шнаа и громкая по-

ходва, равнодушныя лица, и пуще всего глупые, ежедневные

толви спутниковъ часто не давали мнгђ забываться, и сбли-

zeBie моей жизни, посхьдняго пришельца, съ судьбою давно

отшедшихъ для меня было потеряно... Нынче об%галъ весь

городъ. Чудная смЪсь в'Ьковыхъ стЬнъ прежней Кафы и на-

шихъ однодневныхъ мазановъ! Отчего однако воскресло имя

едва изйстное въ древнихъ географовъ

и поглотило Кафы, которая громка въ столь-

вихъ Атописяхъ европейскихъ и восточныхъ? На этомъ пе-

пелииф господствовали Мкогда нравы Генуэзцевъ;

нхъ см±нили обычаи Мунгаловъ съ примВсью

турецваго великол*тйя•, за ними явились мы, паслы-

ники, и съ нами —духъ ни одного не

уцЬЬо, ни одного участка древняго города новзрытаго, не-

перевопаннаго! Что-жъ? Сами указываемъ будущимъ наро-

дамъ, которые поств насъ придутъ, когда исчезнетъ русское

племя, какъ имъ поступать съ бренными останваму • нашего

6HTig" м). По дорогФ изъ Тифлиса въ Карсъ Пушвивъ