— 255

на ногахъ. Господи, помози мй! Ну если этотъ жарь прой-

деть, и сила истощится на эфемерные оныты? Иногда грусть

береты зач•ьмъ не преодол%ваю сихъ бросить все

и ixaTb въ чужую деревню. Мдь это можно, зачвмъ же не

д±лаю, останавливаюсь мелкими разсчетами?

думаю о завтрашнемъ вусвђ? А или будеть у мена семейство!

И эти вопросы борятсд между собою въ глубин'Ь моего сердца...

и тоска. Посттитеди прервали нить моей Что Богъ

дасть, то будеть". Въ другомъ письмВ онъ писалъ Шевыреву:

Это вря а все писалъ свази и читаль Гизо, съ которымъ

должна начаться новая эра И зач'ђмъ его понесло

въ министры! Министровъ во много, а исорики тамъ

родятся Авами. МН'Ь предосадно было». Въ то время Пого-

дивъ сильно увлекали этимъ Французсвимъ историкомъ. „Со

сйтильнивомъ Гизо", зайчаетъ онъ, „кань удобно теперь раз-

сматривать всавую Читаль Гизо, и отъ

его электричество пробЫетъ по моимъ чле-

намъД. Язывовъ досгави.ть Погодину письма Карамзина и онъ,

прийняа судьбу свою въ судьб нашего пи-

саль Шевыреву: „И онъ 1флый в%въ жаловался, терпВлъ

неудачи, тосвовалъ о будущемъ и просилъ, исвалъ себ под-

иисчивовъ на журналь и Истор5ю! Какая же дрянь осмЬ

лится роптать?“ 3”) Въ то•же время его одол%вала свува и

тоска, во это плачевное HacrpoeHie Погодина объясняется

смдующею записью въ его Дневникљ: „Думал свольво из-

даль я внигъ, важныхъ статей, и ни отб козо спасибо, и

почти изъ хлВба. Удивительныя неудачи, но ой нисколько

не трогаютъ меня“. Хотя Погодивъ и тосковал, во

сь тьмъ онъ „и молился“; а потому мы встфчаемсд въ его

Днашкљ и сь такою записью: „Какое-то c110E0tcTBie, миръ

душевный часто нисходить на меня“. Въ то же время онъ за-

даеть cM'h вопросъ: „Что мнуЬ дьать? И по поводу этого

вопроса, воть что мы читаемъ въ его Хневникљ: „За алфа-

еитб (холерныхъ); а время, занятый Аделью и

Инпрома. За Иовљопи никто еще не предлагаеть ни гроша.