— 155 —

пустить выйдти второму нумеру въ число, и что пер-

вый вышедъ тодьво потому, что тогда био ему некогда. Мо-

теть быть, это сплетня, но странно приписать постороннему

чедожу •razia оригинальности. И подать поводъ—не много

петь чести. Посуди по себ'Ь•. гадкая сплетня, выдумва, СЕОЛЬЕО

испортила теб крови. А эти господа мучили и мучатб меня не

словами, а дьами, ударами физическими.... Отъ Боданскаго

статей здать нечего. Подобными ему статьями мы, иди, при-

знаюсь, а и убилъ журналъ. Излишняя маг;ость и слабость

моя надЬали много зла“. На эти раздражительныа строни,

Шевыревъ ва другой же день отйчалъ своему другу: „Ты

начинаешь безиовоиться и раздражатьи понапрасну. Бодан-

CBit, вонечво, никогда того не говорилъ. Это, вонечно, сплетня.

Думалъ ли я, что просьба его о эвземпдяр± Москвитянина

теба такъ разсердить?" На это Погодивъ писалъ:

не сиветь теб'Ь, разум±ется, ничего обо мв±, но я узналъ

давно довумеатально эту предателя“ . О Обще-

ства и Древностей бывшемъ 27-го марта

1848 года, Погодинъ записалъ въ своемъ Дневникљ: „Въ Со-

Общества. Кавъ всвинулъ на мена Строгановъ свер-

вающими глазами, когда я началь объяснать на его вопросъ,

почему не помТщалъ статей. Д'ђда вертятся все оволо падьцевъ,

никто не слушается, не с“ть свазать слова свиныь Бодан-

свому, воторый вричитъ. А а все-таки не ум±ю овладђть

ртчью! Да и не хочется. Разсердидся на новаго подлеца

Ундольсвагод. Даже на другой день Погодивъ про-

должал размышлять объ Общестй и замВтилъ: „Свольво цо-

длостей, низостей. Что за характеры!“ Но Шевыревъ продол-

жаль защищать Бодянсваго и писалъ Погодину: „Не сердись

ты тавъ на Бодансваго. Вообще и не сердись на молодое по-

Eorhaie. Лучше сходиться. Нынче во видЬъ—будь мы

всЬ вм'ЬстЬ, пошло бы лучше“. „Правда“, отв%чалъ ему нв

это Погодивъ,— „я употребилъ слишвомъ сильное слово, и

скажу теперь, вавъ графъ Ростопчиаъ: вмљсто б ... и читай

Мазепа .