— 41 —
и русской искусственной границей. Ясно,
что погрзничной черты вдоль Сестры-р±ки, до Ладож-
скаго озера, не могло положить конца тому естественному, не-
прерывному которое установилось въ
ц%лаго в•Ька. Купцы города Выборга, переселенцы изъ Тверской, Яро-
славской, Новгородской и Петербургской pycckie реме-
сленники и въ Фридрихсгам% и Вильманстранд%, привле-
ченные туда въ то время, когда эти города играли роль погра-
ничныхъ кр%постей; pycckie крестьяне изъ кореловъ и ингерман-
ландскихъ финновъ, поселенные въ т. н.
въ Выборгской и С.-Михельской; отставные
военнаго и гражданскаго в%домствъ, преимуще-
ственно въ Выборо и npi06p%BILIie зд%сь недвижимости (вс
%Выборга и его края кишать
русскихъ имень и домовлад%льцевъ и
землевлад%льцевъ!), — сохранили связь съ прежней родиной и не
переставали ее поддерживать и тогда, когда они приняли фин-
ляндское гражданство. Въ Петербурљ,—съ другой стороны,—про-
должали стекаться рыбаки, мореходцы, крестьяне,
и каменотесы, какъ кь главному рынку для финскихъ
рабочихъ рукъ въ то время, когда отдаленный Або и едва за-
снова (онъ уничтожень пожаромъ въ 1808 г.)
Гельсингфорсъ, по объему и соотв±тствовали у%зд-
нымъ городамъ. „Старой отъ коренной
не изм%нило но, однимъ почер-
комь пера, сотни и тысячи коренныхъ русскихъ превращены въ
полуиностранцевъ и переведены ихъ сферы русскихъ за-
коновъ въ область законовъ шведскихъ. Денатурали-
русскихъ подданныхъ, не перестававшихъ — въ ПетербургЬ
и окрестныхъ а зат±мъ во всей остальной —
находить сбыть для своего труда, вызвала контроля
за этими жителями коренными, по существу, но чужими—по фор“.
С.-Петербургская волей неволей должна была приравни-
вать ихъ кь настоящихъ финляндцевъ, т. е., фактиче-
ски,—къ иностранцамъ. Однако правительство сознавало, что окон-
чательное ypaBHeHie ихъ съ иностранцами было бы абсурдомъ,
въ виду т•Ьсной связи съ центромъ ихъ экономической д•Ьятель-
ности. Средствомъ компромисса было особаго органа
контроля надъ уроженцами Великаго Княжества Финляндскаго,
проживающими въ