14

жизни онъ если и не сознавалъ вполнв ясно, то уже не

могъ не чувствовать. Иные и подо.

женщины также вызывали замђтки въ дневникахъ.

Народъ въ — пишетъ Толстой,

— згЬло

благообразенъ и строенъ, и подитиченъ, высокъ, тонокъ

и во всемъ изряденъ; а кь ручному Д'Вду не очень охочъ,

больше заживаютъ въ прохладахъ, всегда любятъ гулять

и быть въ забавахъ“. Невиданная дома простота и сво-

бода представительницъ Французской аристо-

поражала и очаровывала Матв±ева въ Версадв и

Парижв. „Ни самый подъ во — пишетъ

онъ, — никакого зазору отнюдь не имВетъ во всвхъ

честныхъ обращаться съ мужскимъ подомъ,

какъ бы самые мужи, со всякимъ сладкимъ и челов“Вко-

дюбивымъ npieMcTB0Mb и учтивостью“. Наконецъ, и

порядокъ западно-европейскихъ государствъ,

въ основв этого житейскаго уклада, такъ по-

нравившагося русскимъ людямъ, вызывашь въ нихъ не

мало Толстой съ большимъ раз-

сказывалъ о свободВ, печать которой видна на всћхъ

гражданахъ республики, о простотђ въ

съ дожемъ, о справедливости, царящей въ

судопроизводствв. МатвВевъ попадь во въ эпоху

разцв%та абсолютизма при Людовикв XIV. Но онъ не

безъ скрытаго намека на родные порядки

долженъ быль съ замвтить 0TcyTcTBie про-

извода, благодаря чему „король кромтв общихъ податей,

хотя и самодержавный государь, никакихъ насилованјй

не можетъ, особливо же ни съ кого взять ничего, разув

по самой винђ, свидвтедьствованной противь его особы

въ смертномъ, по истинј разсужденной отъ

парламента; тогда уже по праву народному, не указомъ

королевскимъ, конфискати иди описи пожитки его подде-

жать будутъ“. Частая и произвольная иму-

ществъ была бодьнымъ мјстомъ въ русскомъ полити-

ческомъ строВ первой половины ХУ Ш cTorhTiL