99 —

даль вамъ изв%стный пакетљ и объяснилъ принятое мною p%1.ueHie

для толковъ, возбужденныхъ упорствомъ вашего цензора.

Продолжительное ваше слишкомъ ясно доказываеть мн•В не-

усп%хъ вашихъ чтобы получить Безконечно желая

вамъ добра, оставляю вамъ мою пьесу, но требую отъ васъ честнаго

слова непрем%нно сохранить мой анонимъ, съ не

давать моей и ни подъ какимъ видомъ не выпускать ее изъ

вашихъ рукъ, ибо не хочу еще давать ей публичности... Вы можете

ув%рить г. цензора, что во всей моей пьес%, а сл%довательно и въ

мћстахъ, которыя его напугали, не изм%нено ни одного слова“ 190). Въ

конц'Ь концовъ цензоръ смягчился, и пьеса съ усп%хомъ прошла 14-го

мая 1783 года на сцен% Петровскаго театра

П).

Вообще Москв% какъ-то сильн%е достается отъ правительствен-

ной опеки. Потому-ли, что она всегда считается немножко либераль-

ной и что на этомъ правительство признаеть необходимымъ

назначать хозяевами ея непрем%нно людей суровыхъ, а въ

жестокихъ Брюсъ, кн. но въ администра-

тивныхъ сферахъ первопрестольной на самыя невинныя вещи смот-

рятъ подозрительно и всюду отыскивають политическую подкладку.

За прим%рами ходить не далеко. Три года спустя посл% описанной

съ „Недорослемъ", 12 февраля 1785 г., Н. П. Николевъ, вос-

питанникъ знаменитой княгини Дашковой, „челов•Ькъ про-

въ себ% даровитаго писателя

и любезнаго пос%тителя гостиныхъ лучшаго круга“, ставить въ пер.

вый разъ на Московскомъ театр% свою пятиактную „Сорена

и Замиръ“.

Перечитывая эту разсказываеть М. Лонгиновъ, мы не

найдемъ въ ней большихъ преимуществъ надъ современными ей Arpio-

пами, Ильменами и тому подобными французскимъ тра-

гикамъ. Та же интрига, основанная на разлук% половецкаго князя съ

супругой его Сореной, на которой хочеть жениться какой-то царь рос-

Мстиславъ, коварный похититель власти Замира; ть же пере-

основанныя на ложныхъ слухахъ о смерти героя, на обман± его

и т. д.; та же развязка, гд•Ь злод%й вдругъ раскаивается и хочетъ со-

единить супруговъ, но уже поздно, и Сорена съ Замиромъ умираютъ.

Словомъ, по одному своему Николева не могла

бы сд%лать на публику того которое она произвела при

первомъ ея Это быль какой-то восторљ: не только жен-

щины рыдали, но современный свид%тель говорить: что герой Бендеръ,

усмиритель пугачевщины, графъ Петръ Ивановичъ Панинъ плакалъ.

Причинъ такого необыкновеннаго усп%ха должно искать въ игр Ь акте-