Въ скажемъ: четыре и

литературныя эпохи пронеслись надъ головою Воей-

кова: времн Державина, Княжнина и Хераскова, по-

томъ время Капниста, Мерзлякова и Озерова, дал±е

—Жуковскаго, 1'нЫича, Батюшкова, Крылова и

наконецъ Пушкина, Гоголя, Грибо±дова и Бьин-

скаго. Отъ Державина до поэта Туманскаго вклю-

читиьно, онъ зналъ вс±хъ лично, но, сочувствуя

каждой эпох±, онъ не могъ быть настоящимъ Оя-

телеиъ ни одной изъ нихъ. Въ сатирическомъ та—

лантћ его не было ни малмшей капли творчества,

—это была одна раздраженная горечь, безъ серьёз-

наго огня. Онъ правду только чувствовалъ по отно-

кь себћ, только собственная боль заставляла

его вспоминать, что на больютъ и

Безпрерывно вом съ своими, часто мнимыми врага-

ми, онъ въ сущности не воевалъ ни съ к±мъ, хотя

имюъ всегдашнее npp-iTH3aHie на злаго сатирика.

Продолжитељнан слава его при жизни и посмерти

есть лучшее доказательство, какъ мало у насъ ВЗВЁ-

шиваютъ дћнтельность людей. ... другъ

своего кружка, Воейковъ быль плохой другъ рус-

скаго общества, — и вотъ почему, при недостатк±

творческихъ способностей, онъ ничего не могъ

внести благотворнаго въ свою д±ятельность. Она

прошла шумно, но безъ всякихъ

Писатель этотъ также кончишь, какъ и началь

свое литературное поприще: незадолго до своей

смерти, задЬтый за живое дружескою

нашего л±нивца, Ив. Ан. Крылова,

Воейковъ по встрепенулся всьмъ сво -