привыкнуть нельзя, уже потому, что они, находясь вт безпре,

рывномъ м%няють свою форму. Да, чтб предъ

нами? Ужас ь! Мрак ь! Германское HauzecTBie.i

Сепаратный мир ъ!..

Мысль явилась сейчас•ь: тепершнее страипЊе

прежняго тЬмъ, что тамъ, раньше, мы не видЪли, что будеть

впереди. Мы предполагали; нВт», нам» предполагалось, что

будетъ тоже, что и сегодня, а конець гд%-то та. далеко

А теперь онъ близко; мы знаешь, что ожидаеть насъ завтра,

и знаемъ, что это „что-то“ страшно и ужасно.

Завтра А что принесео день?!

26 Ф е в р а л я. Незначительнымъ большинствомъ голо-

совь р%шено на мирь согласиться. Несмотря на посланное

германцамъ объ этомъ ихъ продол-

жается; говоряо, что они приближаются кь Петрграду.

Украинцы и вь 50-ти верстахь 00 Юева.

сь Саратовомъ возстановлено. Газеты, за боль-

шевистскихъ, не выходят•ь и не будуть выходить до

мира, какь гласио приказь.

Жду изъ kieBa телеграмму. Если Арно, нашимъ

опять тамъ придется пережить кровавые дни. Переживуть ли?

Что теперь сь ними? А, какь было-бы хорошо жить там»!

Заниматься !

За эти дни я стала спокойнве относиться кь нашему по-

можеть быть, потому что иНю опред%ленный маякъ

впереди — маминъ прЊздъ. Да, какъ она прЊдеть и начнется

неопредЬленность, — я опять начну изводиться. Но пока — ни-

чего; а сегодня, даже хорошо. не давять. Оторван-

ность своей частной жизни 00 общаго даеть себя чувствовать,

— признакь, что голова нич%мъ особеннымъ не занята. Разныя

сомнЫя тревожать меня. И, оглядываясь на все, меня окру-

жающее, хочется почему-то сказать: какъ странно I Странно,

что я сижу и пишу дневникь, странна обстановка. „Почему это

66