вверхъ, и внизъ, но Ать выхода! А она не можетъ еще

опоытиться, не может» понять, что воля ея кончена

Бьется птичка, бьется, и Поб%жденная •еильнымъ человъкомъ,

въ вь смиряется, безропотно отдавшись въ

его волю.

Такт, люди, которые не выдержали безумной борьбы

съ самими собой, покончили съ жизнью, покончили съ кош-

мармъ.

Я не знаю, можно ли изъ написаннаго понять мое состо-

вт минуты. Только, тогда я ужасно стрцаю, тоскую

и хочется кончить все это

Но все-же тоска не такь безпред%льна, чтобы я Вшилась

на этоть шат•ъ. У •Њхъ, у погибшихъ, она, Ароятно, была

больше и продолжительн%е, можеть быть, безпрерывн%й ...

Д-да, тяжело, о ч е н ь тяжело Когда читаютъ газеты,

тогда все происходящее становится близкимъ, и инте-

ресы, в. другое время насъ отъ этого ужаса,

меркнуть, и выступаеть то огромное, и давить своей

тяжестью.

Что будеть? Что еще будеть? Когда все это кончится?

Или — оно безъ конца ?

А-а-ахъ I !

Пройдут вька, мы истльемъ, но наши горести перейдутъ

въ рцости для потомства, мир» настанео на землв. Что-то

въ этомъ род% скавалъ Чехов» вь „Трехт сестрахьД

Какь, иногда, вдругъ поймешь, поймешь до самой глубины,

всЬмъ сердцемъ поймешь! Что мучить меня въ такое вре-

мя? Мучить все происходящее, которое тогда съ пугающей

ясностью открывается МА. Мучить то, .что впереди только

тоть же ужасъ, тотъ-же кошмарь. Правда, хочется тогда кон-

чить съ жизнью, чтобы больше не мучиться И еще, я по-

няла слова Толстого, что лишь тать боится смерти, кто не

видьль жнзни. Я вижу жизнь иначе, Амь онъ, но смерти не

боюсь для себя

Да, что писать Обь этихь страшныхъ минутахъ ? Онь

поистин•Ь страшны!

63