жать свое гнусное Мы лишимся большой терри-

мы лишимся свободь, мы будемъ подь властью

мы будемъ ея рабами.

Эта мысль взрываеть меня!

Лучше власть большевиковъ, ч•Ьмъ терманская.

Это представляется мн•Ь верхомъ ужаса И позора.

Чтобы kakie-T0 „фоны Д стояли во главв а гер-

MaHckie шуцманы

на углахь, чтобы они распоряжались

нами?!

Н'Ьтъ1 н•Ьо! н%ть!.. Ихъ власть для меня хуже всего.

Что-же Алать, чтобы отъ нея избавиться? Можемъ ли мы

воевать? О, какт-бы я хотьла, чтобы партизанской, народной,

какой угодно войной мы освободились отъ этихь гадовь. О,

почему я не могу принять вь Почему

мы такь несчастны, такъ темны, что очутились въ этомь без-

просвЬтномъ

О, б%дная, адная РоссЫ! Несчастная! Какъ-бы помочь

теб%? Какъ-бы вывести изъ этого •ада?

Да, я хочу чтобы мирт не. быль подписант, если будеть

продолжаться война, фактически продолжаться.

А, если н•Ьть? Нам» остается одно тогда .

сепаратный

мирт. Онъ позоренъ, онъ безчестенъ, но онъ спасаетъ оте-

чество, мы не увидимт германцев» у себя въ столицахъ. Врагъ

не пойдетт дальше. Да, я лучше хочу такого мира, Амь без-

препятственнаго германцами.

Это безсознательное пугаетъ меня, потому что

оно безчестно, съ одной стороны, но заставить себя мыслить

по друт•ому я не могу. Что меня сильно, очень сильно сму-

щаеть, это то, что мое безчестно, т. е., собственно

говоря, что оно согласуетея съ лозунгомь большевиковъ, кото-

рый вев признаютъ нев%роятнымъ. Это протнвт обществен-

наго мныя, которое, увы, я такт цвню въ данномъ случаЬ.

То есть, я только предполагаю, что, поэтому, оно меня сму-

щаео

Тро* писаль, что вын уж де н н ы й тяжкой разрухой

сепаратный миръ оказался необходимъ.

57