167

пойшенный толпою, наџенный,

ходщвшт во фракВ, и свои слой

вавъ в±щата оракула. Онъ выступилъ на сейм± въ за-

пшту той же темы, въ патетическихъ и выработанныхъ

ргвчахъ, воторыя для насъ звучать весьма странно, такъ

какъ онъ защщалъ coxpaHeHie въ Фости государствен-

ной доджности—выставляя ее въ вид± частной собствен-

ности, требуя ненарушимости будавъ въ рукахъ ихъ вда-

$дьцевъ, въ po$ пожизненнаго «Въ чемъ же

ты виноватъ, дорогой отецъ» ... или: «о когда самые

кедры падаютъ на землю, то кањже не трепетать хво-

росту...» (IV. 315). ВсгЬ эти быди напрасны:

сеймъ утвердилъ верховную войсковую Гля-

$ла на это, изъ своей дожи, супруга гетмана; а когда

все совершилось, то она произнесла: «пусть же васъ вс'ь

черти поберуть»—и тотчасъ отъжала въ свой палацъ».

Быть можеть, консервативно-олигархической

удалось бы оказать сильное еслибы

дожидъ до опытный въ долахъ, хотя и

не особенно умный, Михаилъ Радзивиллъ, гет-

мань «Добродушный, не мстительный, этотъ

магнатъ соблюдалъ два правила: всегда держаться ко-

родя и не раздражать Pocci7. Правда, что поэтому его

не боялись и не фили ни дворъ, ни Но

тВмъ H€MeHte, онъ подьзовадся въ странВ.

При небодьшомъ ywh, и разныхъ

недостаткахъ, происходившихъ отъ самаго

отъ того, что Радзивидловъ отъ самой колыбели окру-

жала лесть, въ этой слабой, но доброй натур± выдава-

лись черты давнихъ магнатовъ, которые изъ

въ покошвте занимали должности:

гуманность, благосклонность кь низшимъ и щедрость,

склонность кь какое имеЬлъ

Михаидъ Радзивиллъ въ обнаружилось въ той

радости, какая охватила враговъ его дома, когда гет-

манъ, присутствуя, изъ одной ввжливости, при ВМЗ7ф

въ Вильно—Массальсваго, вступавшаго въ ynpaBneHie