176

литовскаго (1764), говорилъ: «всеравно

что четверть листа кь дести приложилъ» (IV. 229).

Однимъ изъ худшихъ свойствъ того йва было притвор-

ство (disimulatio). Типическт его прим±ръ представ-

дяется въ анекдоты включенномъ въ «Записки», о быв-

шемъ виденскомъ воево;ф ЛюдвикгЬ ПоцЊ, который го-

варивадъ: «когда кто-нибудь бросить въ меня камнемъ, я

камень припрячу; бросить потомъ другой и яи

сохраню, а когда придетъ время, тогда, бросая внезапно

вс±ми этими каменьями въ противника, я навыное по-

паду въ него» (1. 20). Канцдеръ быль по крайней M'hprh

воленъ отъ притворства: онъ р“Ьзалъ правду въ глазй.

Однажды въ справлялась свадьба дочери Фле-

минга съ кн. Адамомъ Чарторыскимъ, сыномъ воеводы

русскаго, генераломъ земель подольскихъ, и на ту свадьбу

(1761 г.) между прочими: вед. гетманъ ли-

товскт Радзивиллъ и его дома Абра-

мовичъ, кастелянъ Канцлеръ, по своему обы-

началь говорить гетману несовсгђмъ

вещи, напр: что, строя себ повсем±стно дворцы, онъ не

умрЬлъ устраивать въ нихъ порядка. Тогда Абрамовичъ

сказалъ, что это легко тому, вто им'Ьетъ о;щу только

ч±мъ самымъ уволовъ князя-канцлера, что

у него нгЬтъ столькихъ какъ у Радзивил-

ловъ. Тогда канцлеръ сказалъ, что его бЫа въ боль-

шомъ посредниковъ—арендаторовъ или держащихъ

его на залоговомъ правд какъ Абрамовичъ; иначе,

управляя самъ, онъ бы, нав±рное, получадъ 200/0

отъ своего капитала. Такъ канцлеръ не прощаль даже

гостямъ выходки (Ш. 145). Во

всякомъ сдуча'ђ, вся реформы, Чарторы-

скихъ, была основана на дисциплин'ђ; эта прини-

мала въ свой составь и аристократовъ новыхъ, людей

«безъ чести и в±ры», шедшихъ исключительно за до-

бычей—какъ оригиналь Флемингъ,

и и магнатовъ чистой крови,

недовольныхъ дворомъ, какъ подканцлеръ литовскт Са-