сударственной природ± какъ сравнительно близко

было ея славное политическое трошлое. Подъ гнетомъ сна-

чала польскаго, потомъ подъ пепломъ

наносныхъ, чуждыхъ въ гор%лъ

огонь творческой нацК)Аальной теплилась лампада,

возженная на зарев государственности современныхъ народовъ. •

Огонь этотычувствовалсћ всюду и во всемъ; онъ проникалъ

и въ дворцы, и въ кабинеты ученыхъ, и на

И стоило только объективному,

не осл%пленному шовинизмомъ и политичес-

кими взору вгляд%ться въ запутанную, сложную

картину жизни какъ pa3prhmeHie стзраго спора,

— что это за край и кому онъ по праву принадлежитъ —

вставало само собою.

Разгромъ Виленскаго Университета и посл%довавшая

зат%мъ Николаевская вызванная B03cTaHieMb дека-

бристовъ и польскимъ мятежемъ 31 года, не дали пробиться

на широкую жизненную колею- идеямъ, зародившимся въ

сред% профессуры и студенчества, не дали

имъ окончательно сформироваться. Но сами идеи возрож-

денјя не погибли. Сторонниками ихъ, хотя уже

и не въ такой яркой форм% и уже въ русской

явились н%которые представители л%ваго славянофиль-

ства и приверженцы федеративной Костомарова, кото-

рые ц'Внили м±стныя овобенности, стояли за Ykp%rueHie

особенностей вс%хъ трехъ славянскихъ наро-

довъ,. населявшихъ и признавали необходимымъ

имъ хотя бы культурной Знали,

понятно, какъ небезопасно было въ старое время на Руси

поднимать эти вопросы въ печати и какъ. зорко сл%дила за

ними цензура. Поэтому и мысли оставались обык-

новенно въ замкнутомъ• кружк% лицъ и партЈй, а если и

выносились въ прессу, то въ самой скромной, подчасъ неузна.

заемой форм%.

На ряду съ попытками объяснить необходимость воз-

въ середин% ггрошлаго стол. мы

наблюдаемъ первые этапы б±лорусскаго Этно-