съ Пьемонтомъ и Неаполя съ двумя
давно утратила политическую жизнь; общество ея
измельчало, погрязло въ нравственной распущенности и
долго не въ было отзываться на духъ муже-
ственнаго гражданства, который призвань быль
внести въ его умственный обиходь. Самъ быль
имъ глубоко проникнуть. Новые общественные идеалы
носились тогда въ воздух± Европы и усвоилъ
ихъ и изъ собственныхъ надъ жизнью и—•
главное—изъ книгъ французскихъ мыслителей, такъ
яростно отрицавшихъ власть и авторитеты. Монархиче-
ская идея давно уже перестала удовлетворять историче-
скимъ Tpe60BaHisMb времени. Новые мыслители учили
вид•Ьть въ каждомъ монарх% тирана и прят%снителя, а
политическая мысль въ поискахъ лучшаго жизнеустройства
обращалась или кь непосредственному источнику чело-
в•Ьческихъ разуму и кь самой природ•ь
челов%ка, какъ въ Руссо, или кь античнымъ обра-
зцамъ гражданской доброхЬтели, имена которыхъ были
съ эпохи близки всему культурному челов•Ь-
честву и д%лались теперь носвтелями новой правды, но-
выхъ Для италь-
янскаго писателя этотъ античный идеаль становился
обязательнымъ въ силу веЬхъ традих$й итальянской ли-
тературы: тап античное какъ память о греко-рим-
скоЙ культурт предковъ, никогда не умирало и
BocT0MEHtHig даже въ самую глухую пору среднев•Ьковья
уживались, напр., въ Данта, съ мистическимъ
Этотъ античный духъ гражданскихъ добле-
стей близокъ быль и въ силу индивидуальной
природы его и въ силу вн•Ьшявхъ жизни.
Уроженецъ С•Ьверной того Пьемонта, который
въ 19 в. сыгра.лъ роль „собирателя землик, объединилъ
подъ ный царствующей СатйскоЙ
принадлежить кь знатному, бога-
тому, пом%стному дворянству. Онъ рано теряетъ отца и
рано—въ 15—17 полнымъ хоиивомъ боль-