съ Пьемонтомъ и Неаполя съ двумя

давно утратила политическую жизнь; общество ея

измельчало, погрязло въ нравственной распущенности и

долго не въ было отзываться на духъ муже-

ственнаго гражданства, который призвань быль

внести въ его умственный обиходь. Самъ быль

имъ глубоко проникнуть. Новые общественные идеалы

носились тогда въ воздух± Европы и усвоилъ

ихъ и изъ собственныхъ надъ жизнью и—•

главное—изъ книгъ французскихъ мыслителей, такъ

яростно отрицавшихъ власть и авторитеты. Монархиче-

ская идея давно уже перестала удовлетворять историче-

скимъ Tpe60BaHisMb времени. Новые мыслители учили

вид•Ьть въ каждомъ монарх% тирана и прят%снителя, а

политическая мысль въ поискахъ лучшаго жизнеустройства

обращалась или кь непосредственному источнику чело-

в•Ьческихъ разуму и кь самой природ•ь

челов%ка, какъ въ Руссо, или кь античнымъ обра-

зцамъ гражданской доброхЬтели, имена которыхъ были

съ эпохи близки всему культурному челов•Ь-

честву и д%лались теперь носвтелями новой правды, но-

выхъ Для италь-

янскаго писателя этотъ античный идеаль становился

обязательнымъ въ силу веЬхъ традих$й итальянской ли-

тературы: тап античное какъ память о греко-рим-

скоЙ культурт предковъ, никогда не умирало и

BocT0MEHtHig даже въ самую глухую пору среднев•Ьковья

уживались, напр., въ Данта, съ мистическимъ

Этотъ античный духъ гражданскихъ добле-

стей близокъ быль и въ силу индивидуальной

природы его и въ силу вн•Ьшявхъ жизни.

Уроженецъ С•Ьверной того Пьемонта, который

въ 19 в. сыгра.лъ роль „собирателя землик, объединилъ

подъ ный царствующей СатйскоЙ

принадлежить кь знатному, бога-

тому, пом%стному дворянству. Онъ рано теряетъ отца и

рано—въ 15—17 полнымъ хоиивомъ боль-