— 39 —

и наша общая безпечность во всемъ уже не могли идти

дальше.

Во время частыхъ и долгихъ перерывовъ въ заня-

когда здоровье мое не позволяло пос•Ьщать

классъ, одинъ изъ товарищей, меня по

сил% и по глупости, заставлялъ меня д•Ьлать за него уроки:

это быль какой-нибудь переводъ, стихи. Вотъ

великол%пный аргументъ, которымъ онъ склонялъ меня

кь ты напишешь мн•Ь я теб•Ь дамъ

эти два мяча.—И онъ показывалъ мн•Ь красивые, четырех-

цв%тные, чудесно сшитые и великол%пно мячи.

— А если не напишешь, я дамъ теб% тумака.—И, говоря

это, онъ угрожающе заносилъ свой чудовищный кулакъ

надъ моей головой. Я предпочиталъ два мяча и писалъ

Сначало я двлалъ это добросов±стно и какъ

можно лучше, и преподаватели стали удивляться неожидан-

нымъ усп%хамъ ученика, который до сихъ порь зареко-

мендовалъ себя безнадежнымъ тупицей. Я, разум%ется,

свято хранилъ тайну и, пожалуй, больше благодаря моей

природной несообщительности, ч%мъ изъ-за боязни передъ

этимъ циклопомъ.

Но сдвлавъ за него, такимъ образомъ, порядочное

число заданныхъ работъ и собравъ гораздо больше мя-

чей, ч%мъ мн•Ь было нужно, я сталь тяготиться этими

вынужденными т•Ьмъ бол%е, что стало

вид%ть, какъ онъ украшается принадлежа-

щими мн'ь лаврами. Мало-по-малу я сталь исполнять

свое д%ло небрежн•Ье и даже не безъ умысла допускалъ

грубыя ошибки, какъ, наприм%ръ, „potebam" и т. п.,

которыя навлекаютъ на васъ насм%шки товарищей и ко-

лотушки учителя. Поэтому мой малый, видя, что под-

вертается публичному пересталъ заставлять

меня д•Ьлать за него уроки; онъ быль страшно разъяренъ,

но не см•Ьлъ мстить, понимая, какимъ стыдомъ я могъ бы

покрыть ero, если бы выдалъ его тайну. Я не сд%лалъ

этого. Но какъ я втайн•Ь см•Ьялся, когда слышалъ среди

товарищей разговоры о томь, какъ злосчастное potebam