— 39 —
и наша общая безпечность во всемъ уже не могли идти
дальше.
Во время частыхъ и долгихъ перерывовъ въ заня-
когда здоровье мое не позволяло пос•Ьщать
классъ, одинъ изъ товарищей, меня по
сил% и по глупости, заставлялъ меня д•Ьлать за него уроки:
это быль какой-нибудь переводъ, стихи. Вотъ
великол%пный аргументъ, которымъ онъ склонялъ меня
кь ты напишешь мн•Ь я теб•Ь дамъ
эти два мяча.—И онъ показывалъ мн•Ь красивые, четырех-
цв%тные, чудесно сшитые и великол%пно мячи.
— А если не напишешь, я дамъ теб% тумака.—И, говоря
это, онъ угрожающе заносилъ свой чудовищный кулакъ
надъ моей головой. Я предпочиталъ два мяча и писалъ
Сначало я двлалъ это добросов±стно и какъ
можно лучше, и преподаватели стали удивляться неожидан-
нымъ усп%хамъ ученика, который до сихъ порь зареко-
мендовалъ себя безнадежнымъ тупицей. Я, разум%ется,
свято хранилъ тайну и, пожалуй, больше благодаря моей
природной несообщительности, ч%мъ изъ-за боязни передъ
этимъ циклопомъ.
Но сдвлавъ за него, такимъ образомъ, порядочное
число заданныхъ работъ и собравъ гораздо больше мя-
чей, ч%мъ мн•Ь было нужно, я сталь тяготиться этими
вынужденными т•Ьмъ бол%е, что стало
вид%ть, какъ онъ украшается принадлежа-
щими мн'ь лаврами. Мало-по-малу я сталь исполнять
свое д%ло небрежн•Ье и даже не безъ умысла допускалъ
грубыя ошибки, какъ, наприм%ръ, „potebam" и т. п.,
которыя навлекаютъ на васъ насм%шки товарищей и ко-
лотушки учителя. Поэтому мой малый, видя, что под-
вертается публичному пересталъ заставлять
меня д•Ьлать за него уроки; онъ быль страшно разъяренъ,
но не см•Ьлъ мстить, понимая, какимъ стыдомъ я могъ бы
покрыть ero, если бы выдалъ его тайну. Я не сд%лалъ
этого. Но какъ я втайн•Ь см•Ьялся, когда слышалъ среди
товарищей разговоры о томь, какъ злосчастное potebam