— 58
была и „Тысяча и одна ночь“, и перечитывалъ ихъ ПФ
н*скольку разъ.
Въ это время я подружился съ н%которыми молодыми
людьми, которые были еще на дядекъ. Мы
встр%чались ежедневно и устраивали кавалькады на сквер-
ныхъ, наемныхъ лошаденкахъ, рискуя сломать себ•Ь шею,
какъ это было, наприм•Ьръ, когда скакали изъ монастыря
Камальдули въ Туринъ по отвратительной дорог•Ь съ весьма
крутымъ полъемомъ. я не отважился бы
на такую скачку и на самой лучшей лошади. Въ другой
разъ мы мчались по л•Ксу между По и Дорой, въ погон-Ь.
за моимъ слугой. Мы изображали охотниковъ, а 6'Ьдняга
на своей кляч•Ь быль оленемъ. Или же разнуздывали его
лошадь и лет±ли всл•Ьдъ за нимъ съ криками, хлопая хлы-
стами, стараясь губами подражать звуку рога. Перескаки-
вали черезъ огромные рвы, часто скатываясь въ нихъ;
переправлялись черезъ Дору вбродъ, обыкновенно тамъ,
гд•Ь она впадаетъ въ по. Однимъ словомъ, мы такъ бе-
зумствовали, что скоро намъ перестали давать въ наемъ
лошадей за какую бы то ни было ц•Ьну. ВС'Ь эти подвиги
укр%пляли мои силы и содНствовали умственному разви-
Они подготовляли мою душу ц±нить, выносить и,
быть можетъ, современемъ пользоваться свободой, какъ
физической такъ и моральной, свободой, которую я по—
лучилъ лишь теперь.
ГЛАВА
ПОЛНЪЙШЕВ БЕЗДЪЛЬЕ.—СО МНОЙ СЛУЧАЮТСЯ
НЕПРИТНОСТИ, КОТОРЫЯ Я МУЖЕСТВЕННО ПЕ-
РЕНОШУ.
Въ это время никто не вм•Ьшивался въ мои д%ла, кром±
новаго слуги. Мой попечитель считалъ его въ
род•Ь дядьки и вм%нялъ ему въ обязанность всюду со-
провождать меня. Я воспользовался его покладистостью и