— 58

была и „Тысяча и одна ночь“, и перечитывалъ ихъ ПФ

н*скольку разъ.

Въ это время я подружился съ н%которыми молодыми

людьми, которые были еще на дядекъ. Мы

встр%чались ежедневно и устраивали кавалькады на сквер-

ныхъ, наемныхъ лошаденкахъ, рискуя сломать себ•Ь шею,

какъ это было, наприм•Ьръ, когда скакали изъ монастыря

Камальдули въ Туринъ по отвратительной дорог•Ь съ весьма

крутымъ полъемомъ. я не отважился бы

на такую скачку и на самой лучшей лошади. Въ другой

разъ мы мчались по л•Ксу между По и Дорой, въ погон-Ь.

за моимъ слугой. Мы изображали охотниковъ, а 6'Ьдняга

на своей кляч•Ь быль оленемъ. Или же разнуздывали его

лошадь и лет±ли всл•Ьдъ за нимъ съ криками, хлопая хлы-

стами, стараясь губами подражать звуку рога. Перескаки-

вали черезъ огромные рвы, часто скатываясь въ нихъ;

переправлялись черезъ Дору вбродъ, обыкновенно тамъ,

гд•Ь она впадаетъ въ по. Однимъ словомъ, мы такъ бе-

зумствовали, что скоро намъ перестали давать въ наемъ

лошадей за какую бы то ни было ц•Ьну. ВС'Ь эти подвиги

укр%пляли мои силы и содНствовали умственному разви-

Они подготовляли мою душу ц±нить, выносить и,

быть можетъ, современемъ пользоваться свободой, какъ

физической такъ и моральной, свободой, которую я по—

лучилъ лишь теперь.

ГЛАВА

ПОЛНЪЙШЕВ БЕЗДЪЛЬЕ.—СО МНОЙ СЛУЧАЮТСЯ

НЕПРИТНОСТИ, КОТОРЫЯ Я МУЖЕСТВЕННО ПЕ-

РЕНОШУ.

Въ это время никто не вм•Ьшивался въ мои д%ла, кром±

новаго слуги. Мой попечитель считалъ его въ

род•Ь дядьки и вм%нялъ ему въ обязанность всюду со-

провождать меня. Я воспользовался его покладистостью и