скаить, чт видма и по ночаиъ слышала эта заспанная Преспа. —

Да куда это онъ ведеть насъ? спрашиваеть кто-то заботливо впереди

женя. ГД'Ь озер, и гд*ь мыт Туть подъ ногами то

тундры. Мы, просто, Мудились и колесимъ. — Ему отв•Ьчають, что

при ввиомъ овер•ђ КЬть, и быть не могло, дороги. Тамь болото. Только

на мграфической картђ оно изображается рько проведенною, бе-

уговою и дорога по не“ходимости идеть далеко отъ него

лучами. .Вол'Ье часа тащились мы такъ неуЬдомо куда сшимъ про-

вопитшь гуськомъ. Наконецъ онъ утвшаеть изв•ЬстЙемъ, что

вперди дерня, до которой онъ взялся довести насъ, говорить намъ

по сему сдучаю: и исчезаеть. Направляемся мы по

деревни,—но попацаемъ въ воду, ищемъ обътзда, наталкиваемся на

другую воду. РЬшаемса пе#хать ее въ бродъ. Лошади фыркають и

нейдуть. Кое-какъ перебрались на ту сторну. Слышу впереди голоса:

„опять — Мы окончательно сбились съ дороги! говорю я.—Да

о дорогЬ идеть Д'Ьло! Мы ужъ щЬлый часъ дупимъ на прямикъ.

туть явился новый факторъ—вода, воть-что! отв'Ьчаютљ мн•Ь внуши-

тельно. А Мтвенно, ни тоть ни этоть факторъ не значили бы ни-

чего, шли бы не деЬйствоилъ самый важный, факторъ—мракъ

ночной, о котороиъ слыјвало подумать еще въ хан±. Но воть впе-

реди пштышался дай собаки. Тьрпко сп±шно ошравляется на голосъ

ея. Мы постояли минуту въ ожид— и сами направились туда же,

руководясь уже не глазомъ, а ухомъ, и чуть ли уже. не инстинктомъ.

Мягкая земля исчезла подъ ногами лошадей, подъ копытами ихъ зазвя-

кади голыши, и изъ за очерка ближайшаго дерева вдругь выступили

вертикальныя дома. Отарикъ нашь стучис.я въ двери его, что

есть мочи. Добились наконецъ голоса. что до жаланнаго

хана еще не бјшзко, что дороги туда н•Ьтъ никакой, а Мстность пе-

реполнена протоками. Ну... Одиссея! подумалось ин%. Долго ли и

наиъ, подобно Улиссу, явиться кь иеЬсту повоя своего езъ рубахи!