— 387 —

вомпрометировшись. Ну, свази мнгЬ, правь ди я быль? НВ-

воторые изъ васъ думали прежде, что я говориль тавъ по-

тому, что меня выгораживми литературные негодяи. Теперь

д тавъ обруганъ ими, выпилъ такую чашу, навой не под-

носили еще никому, и повторяю то- же. Надо мною еще

собирается буря: нашь литературный хочеть

стереть меня съ лица земли; а это вижу; теперь по поводу

вниги Венелина есть много подлецамъ. О, если только

а сдюаю что нибудь большое, чему только зародышъ еще

таится въ глубив% моей души, я поврою стыдомъ нашихъ

корифеевъ, которые соблюдають теперь преступное

Я сдЬаю, а это; душа говорить это, и она не

обмаветъ. Впередъ! За науку, за Русь!“

Но вавимъ же счпыДOМб мои покрыть Погодинъ мшиЛ

корифееп, т. е. И. И. Жувовсваго, вняза Вя-

земсваго, Пушвива? Но люди эти были искренними добро-

желателями, если не сказать, благодЖедями Погодина! Не

могли же ови быть равнодушными или сочувствовать ври-

Арцыбашева на Карамзина или статьдмъ Надеждина о

Пушкин Да въ тому же, хотя Авсавовъ и писалъ Шевы-

реву, что „бездььнивъ Подевой въ стыду нашего по-

вуда торжествуеть" 89); но въ глубинеь своей души Погодинъ

самъ не дойралъ труду Венелива и проговаривался въ своемъ

Дневникљ•. „Боюсь я ЙСЕОЛЬВО за Венелина и себя: не ста-

рыя ли погудви на новый ладь. Мало довумевтовъ и лите-

ратураыхъ Ода“ и). Этимъ недовыемъ объ-

ясняются и его запросы о ввигВ Вевелина. „Скажите мй

свое MH%Hie" ,—писалъ онъ Востокову,— „о ЕНИА г. Вевелина.

Я безмолвно дивился прежде, что Славяне въ VI-Mb столВ'йи

вдругъ заняли всю среднюю Европу, и теперь обрадовалс.я

мысли, что они прежде могла скрыватьсд подъ другими име-

нами“ Осторожный В(МОЕОВЪ ув.аонидса отъ отв±та, но

Арцыбашевъ прямо писалъ: „Книгу г. Венелина прочиталъ

я очень внимательно и воть что скажу о ней въ вгЬсволь-

вихъ стровахъ, поелику вы того желаете: она изложена по