— 168 —

мошенничеста Фигляриннхъ. 0TqUHie овладыеть всавимъ

литераторомъ, если не сыщется челов±къ, который

бы обзагородиъ внигопродавчесвое дьо и

подвяль его выше этихъ визвихъ душеновъ. Я сь

этимъ 6egupeeraHB0 въ Одоевсвому, воторму теперь умно

это сдЬать, ибо онъ завелъ уве .

Погодинъ р%шилъ 3aBWN внижвую лавву въ

съ ЕУПЦОМЪ И. Н. Царсвимъ и объ этомъ онъ „молилИ и

думиъ"

Но и въ то врема этому не суждено было

мх.

„Въ эпохи“, внязь П. А. ВаземсЦ „ ли-

тературвва держава переходила вавъ будто насхЫтвенно

рувъ въ руки. На нашецъ в±ву допо

овначвлось въ Карамзина. Посм него

оно въ Пушвинд а по смерти его верховное Асто въ ш-

тератургь вашей праздно... и нигдгђ не выглядыви•ть хота бы

литературный который быль бы, тавъ свазать, пред-

течею и поборнивомъ тдво—а звонной власти“ 181).

На вопросъ Погодина о нашихъ ученыхъ и литератур-

ныхъ Нивитенво отйчадъ (22 ноабра 1838 г.):

„Вшительно ничего вайчатељнаго н"ть. Ожидаемъ съ не-

Tep11BHieMb Ундины Жувовсваго. Она прелестна. Это

данный въ болотЬ нашей викой литературы“ 1“).

Гоголь водворили въ Рий, вуда овъ, по свидеЬтеиьству

Погодина, бЕалъ изъ Петербурга развыхъ неудовољ-

и дос,адъ при и Реви— 183).

Само собою разумтетс,д, что Погодинъ не могъ прими-

ритьса сь слишвомъ долгимъ Гоголя въ чужихъ

врихъ и звалъ его въ но Гоголь на этоть зовъ ом-

чаль: „О, вогда а вспомню нашихъ ищнатовъ, уче-

шхъ умнивовъ... сердце мое содрагаетсд при одной мыши!