— 175 —

питвлъ И. И. Давыдовъ и воть •чтђ писал ввъ Петербурга

въ Погодину: „Навонецъ и павости злого воше-

мара прошли безвозвратно. Предс±датель Историческаго Об-

щести дотдыса выйти явь Общества и тьмъ всвхъ успо-

воить. Слава Богу! Теперь избирайте предсЫатеи, не на-

чальвива•, при воторомъ нивто не см%.гь говорить, а primum

inter pares. Что васаетва до права цензуры, называемаго вами

драгофвыиъ, въ этомъ съ вми неоза согпситьса. Вопер-

выхъ, Общество ве имьо никогда права цензуры, подМно

Университетамъ, Педагогичесвому Институту, а

пользовалось втимъ пратмъ more majorum ех usu. Поэтому

Общество ничего не пшено, а ему увавна тольво завонваа

дорога въ цензур%. Воггорнхъ, право цензуры, еслибъ и

принадлежало Обществу, нельм назвать драгоц±ннымъ: свофе

это опасное прат, потому что Общество всегда под-

верталось бы от“тственности за одного предстдатеи или се-

вварн. Положимъ, что цензура Общества вошла обычай:

но npeBHii ПредсТдатедь не ум%лъ уберечь этого обычая.

Воть онъ и навазавъ. Тавъ престйдуйте его за nonpaaie но-

гами той дойренности, вавую Общество ему предоставило.

По крайней мВрђ Общество этой м%рою спасено. Севретарь

переводится въ Казань, и это изъ различныхъ бдствш, ему

угрожавшихъ, наименьшее. Вань за семьсоть верст многое

представляется не въ томъ видев, въ вавомъ надобно разсма-

тривать эти важные предметы. Благословляйте

Государа и снисходительность Министра“ .

Въ томъ же письмуЬ Давыдовъ между прочимъ писал:

„За скудость мою на мена не сердитесь. Насл%дства а не

получалъ, золотыхъ у меня не бывало, за приданое

а себя не продавал: откуда жь взять MH'h? У мена иждый

кусовъ хма облить пбтомъ. Я не прошу — и потому ду-

маютб, что я богат. Мдь говорили же, что Антонь Авто-

новичъ сд%лалъ меня своимъ наспњд-

нивомъ: что жь овазалось его смерти? Но это хЬло по-

стороннее и въ 11сторичесвому Обществу не идетъ