— 30 —

безотрадные, безтолвовые. Возна съ наемными работниками

становилась невыносимою. Одни требовали расчета или при-

бавви, уходили, забравши задатовъ; работы испола-

лись небрежно.. вдругъ облфнвлся и дие началь

тодс%тъ... Посаженные на обровъ мужики не взносили денетъ

въ срокъ, врали Д'Ьсъ; почти ватдую ночь сторожа ловили,

а иногда съ бою забирали врестьансвихъ лошадей на лугахъ

„фермы“. Ниволай Петровичъ опрев.тилъ было денежный

штрафъ за потраву, во Д'Ьло обывновенво вончалось тЬиъ,

что, постоавъ день иди два ва господсвомъ вор“, лошади

возвращались въ своимъ владььцамъ. Кь всего,

мужики начали между собою ссориться: братья требовали

раздТла, жены ихъ ве могли ужиться въ одномъ до“, вне-

запво закипала драва, и все вдругъ поднималось на ноги,...

все сб'Ьгалось передъ врылечво Конторы, Мзло въ барину.

часто съ избитыми рожами, въ пьявомъ вихЬ, и требовало

суда и расправы... Нужно было разбирать сто-

роны, кричать самому до хрипоты, знья напевъ, что въ

правильному все-таки придти невозможно. Не хватало

рувъ дла жатвы; однодворецъ съ самымъ благообраз-

выиъ лицомъ, порядился доставить жнецовъ по два рубля съ

десятивы и надуль самымъ безсойстнымъ образомъ; свои бабы

заламывали тфны неслыхавныа, а х.“бъ между тЬмъ осыпали,

а тутъ съ восьбой не совладьи, а тутт Сойть

грозить и требуетъ...

„Силь моихъ разъ съ восвлицалъ

Ниволай Петровичъ. Самому драться невозможно, посылать

за ставовымъ—не позволяютъ принципы, а безъ страха нава-

ничего не calme, du

ва это Павель Петровичъ, а самъ мурлывалъ, хмурился и

подергивалъ усы

Самъ Филаретъ, 19 апр%.тя 1862 года, писадъ

„Много земель остается невоздгЬланныхъ. влассъ

страждетъ. Дворнве понесли утраты. Свазывають,