135

тахъ самобытной реальной части романа и, по возмож-

ности, словами самого автора.

Романь начинается съ грозы подъ Миргородомъ, сопро-

вождаемой сильными порывами вгЬтра и продивнымъ дождемъ. Въ

это время, «и подлинно невеселое», два молодыхъ философа изъ

Полтавской пробирались лгђсомъ, по глинистой дорой,

останавливаясь почти на каждомъ шагу, чтобы закрыть руками

глаза, осгВпляемые блескомъ и выжать съ усовъ жидкую

•грязь, со шляпъ струившуюся.

— «Вотъ Девкюйоновъ потопъ, сказалъ одинъ изъ

философовъ... протопопъ не напрасно предсказывадъ

бурю, но ты во всемъ виновать, другъ Никаноръ Тебя никакъ

нельзя было уговорить, тобъ остаться и въ безопасномъ

псалмы и стихири. и принимать pyk01ueckaHiH.

— «Твоя правда, Коронатъ, отв±чадъ другой, — но мнеЬ хоть-

лось, если не кь ночи сегодня, то, по крайней Щ)'Ь, завтра по-

утру обнять своихъ родителей, съ коими я не видался цвдыя де-

сять лЈтъ»...

Такимъ„ образомъ, разсуждая то въ сдухъ, то про себя, молодые

продолжали путь, и въ непродолжительномъ времени уви-

Д'Ьли вдали кибитку, стоявшую въ саженяхъ десяти отъ дороги, а

подъ кибиткою Н“Ьчго весьма толстое, покрытое чернымъ войдокомъ.

-— «Это найрное хозяинъ укрывается отъ непогоды, замжилъ

одинъ изъ нихъ,—вотъ и пара коней, привязанныхъ кь осингв.

— «Пойдемъ-же туда, сказалъ другой, — и усядемся по сторо-

намъ сего многоопытнаго Улисса, не ходящаго, подобно намъ, подъ

дождемъ, по уши въ грязи, а всегда имгђющаго при ce6i священ-

ную эгиду Минервину, т. е. свою кибитку...

«Они пошли дайе, достигли кибитки, сколь возможно тише

усгЬдись подъ нею и, снявъ шляпы, начали щипать траву и выти-

рать ею лица свои. Вскоргђ дождь и вихрь поутихли и философы

увищЬли, что войлокъ пошеведидся, послышалась сильная 3'Ьвота и

медленно показались двгь ноги»; затЬмъ послышался басистый го-

лось: «ну, что ты?» и еще дув ноги выставились.

Студенты всполошились; но недолго пробыли въ н#шимости,

придвинули кь ce6rh посохи, и одинъ пошепталъ

другому что-то на ухо. Они погдадиди чубы, раздвинуди усы, и,

раздувъ щеки, съ величайшею отвагою возопили: