критической разработка и повзрки : въ главахъ 23, 24, 25,

26, 27, 28, 29 и 30-М, опредмено 3Ha'legie высшей прави-

тельствевноИ власти, затронуты MHOTie вопросы государетвеп•

наго права, высказаны задачи законодательства и потребность

вс%хъ тогдашнихъ укр%ввть свободу

изввствыми правами. Все это съ двухъ точекъ

— со

стороны идеала, требуемаго истиною, Bt!ltBieMb, и со стороны

ЕОИМЪ подчиняется овь въ ДМСТЯИ•

тельности. На сколько сильпа wopiq

кяи;кнакоп; ва сколько авторъ подчинился тог-

дашнвго политическаго мопархическоН Евровы и

окружавшей его дНствительвостя на Руси; па сколько,

навонецъ, выбивалея отеюда кь самостоятельности , путемъ

даровитой своди судять сами читатели: во она

конечно ве опустятъ взъ тв черты

Руескаго государсти, которвя авторъ искусно выбираеть и

сммо выводип на cBtTb изъ прежней BCTopiB и современной

вму тони; легко ундать по этой картинз, доволеаъ ли онъ

сахъ , и въ какой Mtpt , по его поня" ,

соотвзтствовала она идеалу; другими словами, какзя судьба

— служить ли вунымъ, по крайности

выпадала на ея долю,

ћозможвымъ вднду, или цВдикомъ олицетворять

ero Самое убјдительное pt:gegie на этотъ вопросъ

летитъ въ вывод кь которому пришел сочинитель ,

о краВнеИ веобходимости многообразвыхъ , и кореввнхъ ,

HMtHeHii въ законодательств%, о потребности свободпо вздох•

нуть народу в шотиљ на веотъемдемыхъ правахъ, о томъ,

что авторъ свисходитедьво и скромно вазвал потребностью

слобоДин6 или npuau.uetii. И когда пришла пора произ-

нести такое могуществеввое слово, которое преобразовало бы

законы и претворилось .бы въ отрадвую Встввтельность,