220

участка, чвмъ лендлордъ безъ арендной платы, и уступать

долженъ быль чаще землевлавлад%лецъ.

Но съ развит1емъ чистой аренды, съ значи-

тельнаго класса фермеровъ, не имввшихъ собственной земли,

а жившихъ исключительно чужой земли, по-

ложен1е должно было неизб%жно изм%ниться. Пришлый

фермеръ по необходимости долженъ быль предложить больше,

чвмъ давали мвстные крестьяне; иначе, понятно, онъ не

получилъ бы доступа кь земјњ. Онъ не могъ долго выжи-

дать, потому что его скотъ, его хозяйственный инвентарь,

однимъ словомъ, его капиталь требовалъ сея

Онъ приносилъ съ собою духъ соперничества, и усов%-

щан{я и не могли отвратить неотвратимое. Конку-

увеличивалась, аредныя цвны возростали. Но цвны

на сельско•хозяйственные продукты, доходность хозяйства

возростали еще больше, и въ конечномъ счетв значительная

часть возроставшей ренты все же оставалась въ кармань

фермера. По извьстному свид%тельству Гаррисона, „хотя

рента возросла съ 4 фунт. до 40, 50 и даже 100 фунт.,

фермеръ нашелъ бы свою прибыль слишкомъ ничтожной,

если бы кь концу ареднаго срока не скопилъ 6-ти или

7-ми-кратной суммы годовой арендной платы, чтобы купить

новый арендный договоръ” 01). Даже въ началь ХУП сто-

платежи фермеровъ-лизгольдеровъ вотчинъ Гексгемъ

и Акомбъ въ Нортумберлендь оказываются въ три съ по-

ловиной раза ниже д“ствительной доходности, т.-е. ниже

нормальной рыночной арендной платы: по ренталю 1608 г.

они платятъ въ Гексгем% 15 ф. 12 ш. 2 п., между Амь по

YkuaHiD составителя ренталя снимаемыя ими земли стоять

въ годъ сверхъ уплачиваемой ими аренды еще 38 ф. 15 ш.

8 п., въ Акомб% по тому же ренталю лизгольдеры платятъ

14 ф. 2 ш. 8 п., а д•Ьйствительная стоимость земли выше

этой суммы на 37 ф. 16 ш. 8 п.

Но если богатЬлъ фермеръ, — а въ этомъ, кажется,

согласны, — Амь болве, казалось бы, долженъ быль бога-

тьть копигольдеръ, плативш1й за землю не рыночную аренду,

а оброки и пошлины, такъ или иначе регулируемые обычаемъ.