20

Отецъ почти не жиль дома; матушка сначала гру-

стида, плакала, потомъ и сама стада искать развле-

все чаще и чаще выјзжала; родня у нея была

богатая, знатная, и она незамвтно тратила на свои

платья и уборы больше денегъ, чВмъ позволяли ея

доходы. Меня тоже она оовала какъ куколку, брала

почти всегда съ собой на гулянья, обВды и въ театры.

Такой образъ жизни, а главное, безпрестанныя бур-

нын сцены между отцомъ и матерью много способство-

вади моему и я могу сказать со вздохомъ, что

съ шести лгЬтъ .я почти перестала быть ребенкомъ.

Съ Отской проницательностью я поняла, что ма-

тушка нелюбима, не оцвнена мужемъ и его семей-

ствомъ, но угнетена и ими. Тогда я еще

больше привязалаёь кь ней и ко всей ея роднђ; съ

ней и съ ними я была ласкова, разговорчива, услуж-

дива, послушна, а съ отцемъ и его родней — дика, 60-

язлива, упряма и молчалива. Мною руководило мое

сердце и я не понимала, что, обходясь такимъ обра-

зомъ съ ними, я еще больше ихъ вооружала противь

матери и навлекала ей

Отецъ мой имвлъ доброе сердце, но вспыльчивый

и вмђстгь съ тђмъ злопамятный нравъ, необуздан-

ныя страсти. Его дурное отчасти изви-

ннетъ это; съ тринадцати .rhTb• онъ быль отпущень

отцомъ своимъ на всв четыре стороны. Въ минуты

гнвва онъ доходилъ до б'ђшенства и тогда метадъ и

бросадъ въ свои жертвы все, чтЬ попадалось подъ ру•

ку: стулъ, бутылка, шандадъ, ножъ, все безъ разбо-

ра и Не мудрено, что я его боялась и тря-

слась, лишь только заслышу его голосъ. Онъ часто

сводилъ дружбу съ самыми дурными и даве опозо-

ренными людьми, и эти связи, кань ни были онв