— 249 —

она говорила что-нибудь отъ подноты души. Она прекрасно пИа

и декламировала. Можно сказать, что reHil древней во-

одушевивъ ее своими изящными идеями, раиилъ во всеп ея

особ'Ь то oqap0BaHie попой красоты, коего памятники иы видинъ

въ классяческихъ Въ обществ'В она неводьно увле-

кала кь ce6t внимтпо встт,. Одна виатная дама, увиовъ ев

въ первый равъ, не моги скрыть своего восхищийя, и сказала

окрукавшииъ ее: «Кто эта доджна быть высокаго

рода»...

Относитвльпо процесса ен творчества и внТ,шнихъ проявиенТ

этого процесса говорить:

«Въ вти торжественные часы душевнаго upe06pazeHiR, углуб-

денная въ мысль, которую наврвна была развить въ сочине\йп,

она джалась неподвижиош; чело вя было нахмурено, уста полу-

отверзты, взоръ устреидепъ быль па одииъ предметь; шщо ста-

новидось бД'ћдныиъ и ея выражала что-то суровое.

Все иоложе1йе ея принимало видь страдательный. Казалось, она

принадлежала какой-то мощной, таинственной сиЛ, которая на-

лаган на нее BHueuie своей непобЫимоП власти.

«Такое cocT0Hllie было не продолжительно.

«Вворъ ея нроясняася, она начинала ходить скорыми шагами

по коннатВ, стань ен выпрнпядся, годова првнимааа видь вв-

вся была испоипена радости, и жизни.

«Это быль торжественный праздникъ ея духа, та священная

минута, въ которую она могла сказать ce6t;:

«Созда\йе готово!»

При этомъ въ ней зам'Вчади странное явив-

Hie: руки ен во время этого творческаго процесса были холодны

какъ ледъ, и она безпрестанно терп яхъ одну о другую, чтобъ

отогрМь.