— 76 —
ности и нужды ея народа; одна изъ нихъ умираеть, порываясь
обратить на древне-грече-
CEit HiPb; друган—борнсь ва надъ IiPOHb идей п-
тоичества, чуждыхъ еж повпцутоп
Туть же, наконецъ, является еще и третья женская личность,
которая также предъявляеть 06aaaie своей нравственной силы
на все, съ Ч'Ьиъ она сталкивается, п вта женщина также становитса
пророчицей п мистикоиъ—и го средв петербургской конно-
гвардейской молодежи, открывавть свою мистическую проповмь
въ михайловскоиъ дворцЖ стаповится мавою какой-то реди-
секты, какого-то страпнаго раскола, похожаго па ци-
внлизованную хлыстовщину, пока правитиьство не обращаеть на
нее внима[йя и не лишаеть ее возможности диствовать на пе-
соотвтлствующиъ ен 3Bauio и общественному noaozenio поприиЬ.
И между Т'Виъ эта женщина, эта пыстовсвая пророчица — быв-
шая фрейлина, жепщипа изъ зпатиоИ фамилП{, подучившая во-
cnaTaHiB въ снохьноиъ монастырв, и притомъ пе правоспвнан
по penria своего poneHia. Это — Татаринова, урожденная
фонъ.Буксг ев де н ъ.
Ясно, что въ трехъ этихъ дичностяхъ проявияется из6ытокъ
нравствеппой силы русской женщины, силы, которая ищеть ис-
хода и находить его тап, го указывають yuoBiH м•Кста и
времени.
Но туть же рядомъ, въ nepi0Ab этого пачинающагосн бро-
женП1 нравствениыхъ силъ, стоять и дичности, у
которыхъ избытокъ внутреннев силы тоже ищетъ исхода, но
yu0BiH, въ воторыя жизнь поставила эти хичности, не дають
инъ этого исхода: диа втихъ поспднихъ личностей заперта дверь
и въ Европу, бы они могли, подобно Криднеръ п Св••
чино й, развернуть во Bcett шпротЬ богатства своего духа, да