— 76 —

ности и нужды ея народа; одна изъ нихъ умираеть, порываясь

обратить на древне-грече-

CEit HiPb; друган—борнсь ва надъ IiPOHb идей п-

тоичества, чуждыхъ еж повпцутоп

Туть же, наконецъ, является еще и третья женская личность,

которая также предъявляеть 06aaaie своей нравственной силы

на все, съ Ч'Ьиъ она сталкивается, п вта женщина также становитса

пророчицей п мистикоиъ—и го средв петербургской конно-

гвардейской молодежи, открывавть свою мистическую проповмь

въ михайловскоиъ дворцЖ стаповится мавою какой-то реди-

секты, какого-то страпнаго раскола, похожаго па ци-

внлизованную хлыстовщину, пока правитиьство не обращаеть на

нее внима[йя и не лишаеть ее возможности диствовать на пе-

соотвтлствующиъ ен 3Bauio и общественному noaozenio поприиЬ.

И между Т'Виъ эта женщина, эта пыстовсвая пророчица — быв-

шая фрейлина, жепщипа изъ зпатиоИ фамилП{, подучившая во-

cnaTaHiB въ снохьноиъ монастырв, и притомъ пе правоспвнан

по penria своего poneHia. Это — Татаринова, урожденная

фонъ.Буксг ев де н ъ.

Ясно, что въ трехъ этихъ дичностяхъ проявияется из6ытокъ

нравствеппой силы русской женщины, силы, которая ищеть ис-

хода и находить его тап, го указывають yuoBiH м•Кста и

времени.

Но туть же рядомъ, въ nepi0Ab этого пачинающагосн бро-

женП1 нравствениыхъ силъ, стоять и дичности, у

которыхъ избытокъ внутреннев силы тоже ищетъ исхода, но

yu0BiH, въ воторыя жизнь поставила эти хичности, не дають

инъ этого исхода: диа втихъ поспднихъ личностей заперта дверь

и въ Европу, бы они могли, подобно Криднеръ п Св••

чино й, развернуть во Bcett шпротЬ богатства своего духа, да